Статьи

13 января 1813 года русский отряд под командованием генерала Петра Котляревского захватил персидскую крепость Ленкорань.

Генерал-лейтенант Петр Котляревский по праву носил прозвище «второго Суворова»: его победы в большинстве случаев достигались именно не числом, а умением.

А ярчайшим примером стал штурм крепости Ленкорань: около 1760 русских солдат и офицеров, которым противостоял вдвое превосходящий их по численности персидский гарнизон, сумели захватить ее - пусть даже и ценой немалых потерь.

Штурм и взятие Ленкорани сыграли такую же роль в Русско-персидской войне 1804-1813 годов, как и падение Измаила во время Русско-турецкой войны 1787-1791 годов.

Как суворовский триумф 1790 года вынудил Оттоманскую Порту начать мирные переговоры с Россией, так и победа Котляревского поставила Персию перед необходимостью просить мира.

От Гянджа до Ленкорани

Подписание в июле 1783 года Георгиевского трактата положило начало процессу присоединения Картли-Кахетинского царства к России, которое де-факто завершилось в 1801 году, в начале царствования императора Александра I.

Через два года вслед за Картли-Кахетией к Российской империи присоединяются Мегрелия и Имеретинское царство.

Это вызвало категорическое недовольство Персии, за спиной которой стояла Великобритания, и после того, как в январе 1804 года в состав России вошло еще и Гянджийское ханство, персы в союзе с британцами объявили войну русскому престолу.

Но военное счастье было не на стороне Персии: несмотря на редкие победы, в основном ее войска раз за разом терпели поражение.

К 1806 году, когда Санкт-Петербург вынужден был подписать перемирие, чтобы высвободить силы для очередной русско-турецкой войны, немалая часть нынешних Дагестана и Азербайджана тоже вошла в состав России.

Но даже накопленные за два года перемирия силы не позволили Персии добиться успеха после того, как в 1808 году она возобновила боевые действия. Через четыре года персы были готовы просить о мире, но передумали, узнав о начале Наполеоновского нашествия в Россию.

Лишь тогда Персии удалось добиться хотя бы частичных успехов и вернуть себе часть ранее потерянных земель. Среди них оказалось и Талышское ханство, которое еще в 1809 году перешло под протекторат России.

В начале сентября 1812 года персидским войскам удалось захватить столицу ханства – крепость Ленкорань, и они тут же пригласили англичан с просьбой укрепить ее по последнему слову тогдашней фортификации.

Полагая, что теперь крепость будет не по зубам русским войскам, Персия решила использовать ее как передовой рубеж для наступления в направлении на Ширван и Баку.

Но эти планы были сорваны генерал-майором Петром Котляревским, к тому времени ставшим одним из самых удачливых и знаменитых русских военачальников в Закавказье.

Отвергнутый мир

Разгромив в октябре 1812 года персидскую армию у Асландузского брода через реку Аракс, Петр Котляревский повел своих солдат на юго-восток, в сторону считавшейся неприступной крепости.

Силы русского отряда были невелики: если перед сражением на Араксе они насчитывали 2221 человека, то под стены Ленкорани пришли всего чуть больше 1300 человек.

Часть была потеряна убитыми и ранеными в ходе двухдневного сражения, часть погибла или заболела в пути через горы, а часть была оставлена в качестве временных гарнизонов в городах и селах по пути.

Но несмотря на столь скромную численность своего войска, генерал-майор Петр Котляревский совершенно не собирался отказываться от штурма. К этому времени и он сам, и его подчиненные уже убедились, что перевес персов в численности совершенно не гарантирует тем успеха.

Напротив, все прежние сражения Котляревский выигрывал с меньшими, чем у противника, силами, и это придавало уверенности русскому отряду.

К тому же на помощь сухопутным частям пришли моряки Каспийской военной флотилии, в составе которой был Морской Каспийский батальон численностью около 400 человек.

За счет этого общая численность русских солдат и офицеров составила 1761 человек против четырех тысяч персидских солдат, укрывавшихся за стенами Ленкорани. К этому времени крепость представляла собой действительно серьезное укрепление.

Она была обнесена каменными стенами с земляной обсыпкой изнутри, что сводило на нет все попытки разрушить ее огнем полевой артиллерии (а другой, не считая снятой с канонерской лодки мортиры, в распоряжении отряда Котляревского не было).

С вынесенных вперед четырех бастионов обороняющиеся могли вести огонь практически в спину штурмующим, которым еще нужно было преодолеть ров глубиной до четырех метров, частично заполненный водой.

И тем не менее русские войска были уверены в успехе штурма. Причем настолько, что генерал Котляревский дважды, 27 и 29 декабря 1812 года (8 и 10 января 1813 года по н. ст.) предлагал командовавшему гарнизоном Ленкорани сардару Садых-хану сдаться и избежать кровопролития.

Но если на первое письменное предложение Садых-хан ответил гордым отказом, то второе он просто проигнорировал. И у русских войск уже не было иного выхода, как штурмовать крепость.

Причем делать это пришлось по старинке, без серьезной артиллерийской поддержки, пытаясь подняться на стены по штурмовым лестницам и рассчитывая исключительно на силу своих рук.

Три штурмующих колонны

Свой немногочисленный отряд генерал Котляревский разделил на три основные колонны и две вспомогательные, которые должны были отвлекать противника, не давая ему сосредоточить серьезные силы на основных направлениях штурма.

Первую колонну составили шесть рот Грузинского гренадерского полка под командованием подполковника Ушакова, вторую - 350 солдат Морского Каспийского батальона и две роты Троицкого пехотного полка под командованием майора Повалишина,

третью - 350 человек 17-го егерского полка и одна рота Грузинского гренадерского под общим руководством майора Терешкевича, а еще одна рота грузинских гренадер, разделенная пополам, осуществляла «фальшивое» наступление.

В своем приказе войскам от 31 декабря Котляревский подчеркнул: «Не такие крепости брали русские и не у таких неприятелей, как персияне».

При этом он открыто написал, что никакого отступления не будет и что всех, кто струсит, ждет расстрел или повешение - так же, как и тех, кто до конца штурма «бросится на добычу».

Чтобы повысить шансы на успех, штурм назначили на раннее утро 1 (13 по н. ст.) января 1813 года в расчете на то, что обороняющиеся не успеют вовремя заметить русские колонны, идущие на штурм в полной тишине.

Но персы оказались предупреждены кем-то из местных жителей, и еще на подступах к стенам Ленкорани войска генерала Котляревского встретил плотный артиллерийский и ружейный огонь. Штурмующим не оставалось ничего иного, как бегом броситься к стенам и идти на приступ с хода.

Именно это и предопределило большие потери среди русских: огнем персов были убиты практически все офицеры, увлекавшие за собой войска, в том числе и командовавший первой колонной подполковник Ушаков.

Это произвело гнетущее впечатление на его солдат, и они почти остановились, когда Петр Котляревский, уже раненный в колено, поднял руку и со словами «Сюда, сюда!..» указал солдатам на приставные лестницы. И атака продолжилась.

Правда, самому генералу такая смелость обошлась очень дорого: заметив командира, персы сосредоточили на нем ружейный огонь, Котляревский был тяжело ранен в глаз и в челюсть.

«Пленных нами не взято»

Генерал упал, и солдаты приняли его за убитого, но это лишь сильнее разозлило их, и они с еще большим остервенением бросились на штурм.

Вскоре роте грузинских гренадер под командованием майора Абхазова удалось ворваться на персидскую батарею и развернуть ее против обороняющихся. Это и решило исход штурма.

Участок за участком отвоевывали русские войска, овладевали стенами цитадели, и вскоре бой перемесился на внутренний двор.

В этот момент персидские солдаты не выдержали и бросились в бегство, пытаясь найти спасение на другом берегу речки Ленкорани, но там их встречал убийственный огонь русского резервного отряда.

Около трехсот обороняющихся погибли в водах реки, а остальные были уничтожены в крепости: разъяренные гибелью, как они думали, своего любимого командира солдаты не брали пленных.

Итогом трехчасового сражения, завершившегося в девятом часу утра, стало полное уничтожение гарнизона Ленкорани. А генерала Котляревского после захвата крепости удалось найти под телами погибших тяжело раненного, но в сознании.

Ему даже хватило сил продиктовать донесение на имя командующего русской армией в Грузии генерал-лейтенанту Николаю Ртищеву, в котором были такие строки:

«У нас убито: штаб- и обер-офицеров шестнадцать, нижних чинов триста двадцать пять; ранено: штаб- и обер-офицеров двадцать пять, нижних чинов пятьсот восемьдесят четыре.

Неприятельский же гарнизон весь истреблен совершенно; более двух тысяч пятисот побито на стенах и в крепости; остальные искали спасения в речке Ленкорани, но по ней загнаны пулями и картечами с противного берега в море, где погибали.

Сам Сардарь Садых-Хан, с лучшими ханами, положил живот свой в крепости. Пленных нами не взято. Чрезвычайное ожесточение солдат за упорство защиты все подвергало штыкам.

В крепости отбито два знамя регулярной пехоты, восемь орудий артиллерии английской работы, во всей исправности, булава сардарская, с снарядами погреб и с провиантом магазин».

Потеря Ленкорани стала последней точкой в вооруженном противостоянии: Персия запросила мира. 24 (12 по ст. ст.) октября 1813 года в селении Гюлистан в Карабахе был подписан мирный договор, завершивший предпоследнюю русско-персидскую войну.

Последнюю Персия начала через пятнадцать лет, но и она для нее закончилась так же бесславно, а России принесла окончательное закрепление в Закавказье на условиях, предусмотренных Гюлистанским мирным договором.