Авторизация


На главнуюКарта сайтаДобавить в избранноеОбратная связьФотоВидеоАрхив  

Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
Источник: Яндекс картинки
11:17 / 04.03.2022

Разговоры с достойным человеком
Пиотровский говорит: «Культура - не вне политики. Она выше политики». Быть главным хранителем шедевров мирового уровня - это тяжёлая ноша и громадная ответственность. Ответственность не перед правительством России, не перед Министерством культуры, а перед всем родом человеческим, ибо музейные фонды Эрмитажа (равно как и других многих известных музеев мира) хранят важные свидетельства исторической и культурной памяти.

Михаил Пиотровский. Хороший тон. Разговоры, запросто записанные Ириной Кленской.

Благодаря сотрудничеству радио классической музыки «Орфей» с Государственным Эрмитажем и с его директором Михаилом Борисовичем Пиотровским появилась интересная, глубокая книга.

Сначала на радио была авторская радиопрограмма журналиста и писателя Ирины Кленской «Хороший тон. Прогулки по Эрмитажу», включавшая беседы с Пиотровским об искусстве, художественных шедеврах, о жизни, истории и памяти.

Затем появилась прекрасная мысль превратить радиопрограмму в книгу, что и было сделано.

В текущем году исполняется 170 лет с того дня, как Эрмитаж был открыт для публики и стал музеем в современном понимании этого слова. Последние 30 лет музей возглавляет М.Б. Пиотровский - историк-востоковед, исследователь истории Аравии и ислама, академик, профессор.

Узкие рамки газетной публикации не дают возможности перечислить все его звания и регалии, да в этом и нет необходимости.

Здесь скажем только, что Михаил Борисович - автор многих научных публикаций, книг и статей, ведущий сотен авторских телевизионных программ о музее, инициатор проведения в Эрмитаже выставок, многие из которых будоражили общественное мнение, порождали столкновения мнений и споры, никого не оставляли равнодушными.

При организации выставок директор Эрмитажа исходит из того, что «провокация, конфликт - необходимы, они учат думать, сопротивляться. Музей учит размышлять, спорить, чувствовать».

Директор Государственного Эрмитажа - человек поневоле публичный. Он всегда на виду. И не только у нескольких тысяч подчинённых ему работников, но и у десятков и сотен миллионов соотечественников и граждан других стран.

Пиотровский говорит: «Культура - не вне политики. Она выше политики». Очень верные слова! Быть главным хранителем шедевров мирового уровня - это тяжёлая ноша и громадная ответственность.

Ответственность не перед правительством России, не перед Министерством культуры, а перед всем родом человеческим, ибо музейные фонды Эрмитажа (равно как и других многих известных музеев мира) хранят важные свидетельства исторической и культурной памяти.

Слишком пафосно сказано? Ничуть, даже если сегодня значительная часть человечества не осознаёт важности сохранения этой памяти - потомки осознают (надо надеяться, что человечество ещё долго просуществует).

Поэтому первое лицо в таком музее, как Эрмитаж, в силу своего положения и выполняемых обязанностей не только равен лидерам государств, но, можно сказать, выше их. К нему должны прислушиваться главы государств и политические деятели высокого ранга.

Поэтому руководитель музея должен быть лицом авторитетным не в силу того, что он руководитель, а потому, что обладает качествами, которые ему диктует занимаемое положение.

Жанр непринуждённого разговора как раз и позволяет Пиотровскому рассказать о себе, о тех выработанных жизнью и опытом принципах, которыми он руководствуется в своей непростой работе.

Один из главных - быть примерно равноудалённым от власти и от публики. Тесные отношения и с теми и с другими, считает М.Б. Пиотровский, угрожают репутации.

Вот здесь хотелось бы подчеркнуть, что публичность директора музея, который хранит бесценные произведения искусства, - крест гораздо более тяжёлый, чем публичность, скажем, актёра или политического деятеля.

Увы, нередки зависть, сплетни, слухи, беспочвенные обвинения в его адрес. Не так давно пришлось услышать от человека уже немолодого, хорошо образованного, много лет проработавшего на ответственном посту: «А говорят, что при Пиотровском многое из Эрмитажа распродано было…»

Есть, к сожалению, люди, которым выгодно распространять такие нелепицы, - они хотели бы украсить шедеврами искусства свои офисы, изъяв их из музеев. Или с выгодой для себя продать. Сочинить и вбросить сплетню (или, как сегодня говорят, фейк) легко.

В нашем, увы, больном обществе хватает людей, падких на такого рода сенсации. При этом (и Пиотровский касается этого в разговоре) настораживает степень агрессивности и истеричности.

Директору Эрмитажа многие завидуют и недолюбливают его - Михаил Борисович об этом знает. «Что ж, - говорит он, - пусть завидуют, главное - самому уберечься от зависти и злости на тех, кто тебя не принимает…

Зависть рождает отвратительные поступки - предательство, ложь, жестокость…» В предисловии к книге Пиотровский пишет, что было засомневался, стоило ли соглашаться на превращение радиобесед в книгу.

Засомневался тогда, когда рядом с непринуждённым разговором об Эрмитаже вдруг появились «философские вопросы» о смысле жизни, совести… Однако, по его словам, в беседах с Ириной Кленской это оказалось не так уже страшно и даже интересно».

Пиотровский говорит о многом: об археологии, о миссии музея вообще и Государственного Эрмитажа в частности, о культуре и религии.

А ещё и о многих: художниках и скульпторах, о собирателях и коллекционерах произведений искусства, о царственных особах, формировавших музейное собрание, о многих сотрудниках Эрмитажа, которые работали в музее до него и с ним, о директорах первого Императорского музея, позже ставшего Государственным Эрмитажем.

Рассказывает увлечённо и очень интересно - история буквально оживает в лицах, которых он упоминает. Иного и быть не может: он знаком с Эрмитажем с детства. Его отец, археолог и востоковед Борис Борисович Пиотровский, на протяжении 26 лет возглавлял этот музей.

Он и не думал тогда, что продолжит дело отца. Но получилось так, что в начале 90-х, в годы особенно трудные, когда государственное финансирование музеев упало почти до нуля, ему предложили взвалить на себя ответственность за одно из богатейших музейных собраний мира.

Он принял вызов. В первом разделе книги («Вечер первый» разговоров запросто) речь идёт об исламе. О культуре Востока. Пиотровский рассказывает о своих научных увлечениях. Эрмитаж в этом разделе присутствует, но он на втором месте.

«Иногда шучу, - говорит Пиотровский: - востоковед - моя любимая профессия, а работа в Эрмитаже - хобби». «Древняя Южная Аравия - мир фантастически прекрасный, мир, который я изучал и изучаю, мне он дорог, близок, интересен», - говорит Михаил Борисович.

И он так увлекательно рассказывает об этом мире, что хочется узнать о нём побольше, обогатить свои знания о нём.

М.Б. Пиотровский и ранее неоднократно писал об истории Эрмитажа. В 2014 году вышла его книга «Мой Эрмитаж». Как говорилось в аннотации к этой книге - это «история музея от его главного хранителя».

И ранее издавались книги по истории этого музея. Перу отца Михаила Борисовича, Б.Б. Пиотровского, принадлежит фундаментальная «История Эрмитажа».

Есть и книги зарубежных исследователей, например «Биография Эрмитажа», написанная англичанкой Джеральдин Норман. И много других.

Но даже знакомый с этими более ранними публикациями человек много нового для себя узнает из «запросто записанных разговоров» с директором Эрмитажа. Пожалуй, впервые для широкой аудитории так подробно рассказывается об Эрмитажном театре, его истории.

Оно и понятно: книга готовилась по инициативе радио классической музыки, потому и сделан в ней соответствующий «музыкальный акцент».

И в прошлом неоднократно писалось об Эрмитаже в годы Великой Отечественной войны. Но не доводилось ранее знакомиться с таким подробным, проникнутым болью и гордостью одновременно рассказом об эвакуации экспонатов в тыл, об эрмитажных буднях в блокадном Ленинграде.

Рассказом о том, как люди, ослабевшие от истощения, почти умирающие, находили в себе силы работать, проводить научные конференции, вести дискуссии.

«Они жили полноценной, наполненной жизнью, не позволяли себе ныть, отчаиваться, погружаться во мрак действительности, - говорит Пиотровский. - Правила жизни для них были такие: «Надо не сдаваться, не позволять себе согнуться…

Шевелись; если не можешь действовать, не можешь бурлить - булькай, но не смей терять признаков жизни и человеческий облик».

Часто в разговорах Пиотровский возвращается к одной и той же мысли - о том, что хватит упрощать. «Мы так долго всё упрощали, - говорит он, - может быть, есть смысл уже начать усложнять мир и усложняться самим?»

Простого человека легко заменит машина, а сложного - никогда. Если он прост - зачем он вообще нужен? Чем сложнее - тем интереснее! Не нужно бояться сложных вопросов - их нужно задавать, о них нужно думать.

Хотелось бы, чтобы мысль Пиотровского о том, что пришло время усложнять, ценить и уважать сложности мира и человека, распространилась как можно шире. Иначе мы, люди, погубим сами себя.

Слова Пиотровского из разговора: «Я терпеть не могу шумное нерусское слово «патриотизм», но уважаю слово «достоинство» - национальное, личное, историческое. Достоинство нужно воспитывать, культивировать, ценить».

Достоинством пропитаны все опубликованные разговоры с академиком-востоковедом. Стоит почитать!



Комментарии:

Для добавления комментария необходима авторизация.