панорама русской жизни

Юрий Кара о российском кино, о своей родине - Донбассе, о снятых и неснятых фильмах

По отношению ко многим картинам, которые снял или только задумывал Юрий Кара, нередко используют определение «фильм трудной судьбы».

Например, «Мастер и Маргарита» долгое время не мог найти дорогу к зрителю; не состоялось кино по роману Чингиза Айтматова «Тавро Кассандры» - уникальный проект, в рамках которого актёр Владимир Стеклов должен был лететь в космос; вокруг сериала «Звезда эпохи» возникла шумная, почти скандальная история с родственниками Симонова и Серовой…

То есть режиссёр, сценарист и продюсер Юрий Кара, как говорится, тёртый калач, знает кинопроцесс во всех его тонкостях…

- С учётом имеющегося опыта, как бы вы могли оценить сегодняшнее состояние нашего кинематографа? Продолжается процесс деградации, наметились улучшения? В чём видите главные проблемы?

Я недавно подсчитал, что на снятые мной 10 фильмов приходится ещё 20 написанных, но пока не реализованных сценариев. Только один из них, отрепетированный мной ещё во время учёбы во ВГИКе с Юрием Морозом «Гамлет» в современной трактовке (ещё за 10 лет до фильма «Ромео+ Джульетта» Базза Лурмана), мне удалось снять несколько лет назад, а остальные пока ждут своей реализации.

Причём за годы правления Мединского я подавал заявки на пять замечательных проектов, прошёл конкурс экспертов, делал интересные питчинги, но министр культуры в результате не поддержал ни одного! Поэтому я не удивлюсь, если случится новый, V съезд кинематографистов, который сметёт нынешних «мейджоров» и даст дорогу новым свежим силам и проектам.

Та система «олигархов от кинематографа», когда только восьми компаниям ежегодно выделялось по 300 миллионов руб­лей «на что угодно», оказалась несостоятельной, что и показал питчинг Фонда кино этого года. Практически ни одного интересного проекта от «мейджоров» не было, даже по сравнению с «независимыми» студиями.

Я тоже всегда говорил, что нужно поддерживать именно конкретные проекты, так как даже у таких классиков, как Коппола, удачные фильмы чередуются с неудачными. А нам обещали при возрождении Фонда кино, что каждые три года будет происходить ротация, но «мейджоры» там решили засесть навсегда. И хотя своих интересных проектов у некоторых из них в этом году не было, от денег они не отказались.

Тем временем подросла замечательная волна молодых кинорежиссёров, которые не могут пробиться на большой экран. Даже в начале ХХI века ежегодно запускали не менее 30 дебютов, из которых вышли многие нынешние знаменитые мастера.

Из моих вгиковских выпускников только пять человек пока смогли снять полнометражные дебюты, хотя я выпустил гораздо больше талантливых постановщиков. Поэтому, с одной стороны, у нас много талантливых молодых режиссёров, что даёт повод для оптимизма, но с другой - закостеневшая нерациональная система кинопроизводства тормозит развитие нашего кино.

- Понимаете ли вы, как участник кинопроцесса, каким образом устроена система финансирования нашего кинематографа? Кто распределяет госсредства, какими принципами руководствуется? Проще говоря: почему на одни фильмы дают деньги, а на другие - нет?

Нынешняя система финансирования не только не эффективна, но и не выдерживает никакой критики с точки зрения элементарной логики. Ведь сумма поддержки Министерством культуры для всех одна и та же - снимаешь ли ты одного актёра в одной комнате или исторический фильм со сложными масштабными съёмками. Да и фамилии получающих субсидии повторяются из года в год.

На мой взгляд, это происходит от отсутствия ответственности за снятые фильмы. Ведь чиновники Госкино СССР отвечали «головой и местом» за продукцию (что не мешало снимать Тарковскому и Параджанову), а сейчас министр ссылается на мнение экспертов, как бы снимая с себя ответственность.

Сейчас он с гордостью говорит о «28 панфиловцах», которые были профинансированы огромным количеством частных лиц, которым я кланяюсь с благодарностью, а министерство лишь примазалось на последнем этапе.

- Вы один из немногих представителей киносообщества, кто, не прячась за фразу «Коллег по цеху не обсуждаю», открыто высказывается о фильмах, о политических взглядах коллег, о вкладе в отечественный кинематограф той или иной персоны. Не так давно вы критиковали фильм Звягинцева «Нелюбовь», нелестно отзывались о продюсере Роднянском, рассуждали о традиции делать «фестивальные» фильмы о грязной, ужасной, дикой России... Как нам вообще преодолеть эту «моду»?

Я не против ни Звягинцева, ни Роднянского, а лишь против того, что их продукция трактуется как единственно верный путь в искусстве. Да, на Западе сейчас в тренде желание всячески унизить Россию, показать, что здесь живут только грязные свиньи и тупые бесчеловечные идиоты. Вот на этом они и играют, используя эту конъюнктуру западных кинофестивалей.

Мне же ближе наши соотечественники типа Королёва, Курчатова, Сахарова, Эйзенштейна, Булгакова, Васильева, Искандера. Мой учитель Сергей Аполлинариевич Герасимов не соглашался с выражением «о вкусах не спорят» и говорил, что как раз «о вкусах и надо спорить!».

Как говорил Н.В. Гоголь: «Поди ты сладь с человеком! Не верит в Бога, а верит, что если почешется переносье, то непременно умрёт; пропустит мимо создание поэта, ясное как день, всё проникнутое согласием и высокою мудростью простоты, а бросится именно на то, где какой-нибудь удалец напутает, наплетёт, изломает, выворотит природу, и ему оно понравится, и он станет кричать: «Вот оно, вот настоящее знание тайн сердца!»

Каждому новому своему режиссёрскому курсу я даю задание снять документальный фильм «Наш современник». И они снимают фильмы не только о наших знаменитых людях, но и о себе, о своих друзьях, родителях, духовниках.

И столько позитива в этих фильмах, что сердце успокаивается и очень радует то, что ни у кого из них нет знакомых, похожих на грязных героев тех фильмов, часто просто придуманных и высосанных из пальца. Таких же, как и дебильных наших космонавтов, показываемых в западных фильмах.

- Вы были среди тех, кто предлагал ввести в России «французскую систему» - заградительные пошлины для американского кинематографа, чтобы создать благоприятные условия для проката оте­чественных фильмов... Удалось ли продвинуться в реализации этой концепции?

Дело в том, что годовой бюджет всего нашего кинематографа меньше, чем бюджет одного среднего голливудского боевика. А на продвижение его в прокате американцы тратят ещё больше денег. Поэтому, когда нам говорят, что мы должны конкурировать с Голливудом на равных, это звучит, мягко говоря, некорректно.

Франция и Германия ещё четверть века назад начали поддерживать свой кинематограф, и сейчас у них зрители больше ходят на отечественные фильмы. Надо сказать, что в любой стране люди предпочитают смотреть фильмы про себя. Индия и Китай также многократно подтверждают этот тезис.

Поэтому, на мой взгляд, если наше правительство не может финансировать наши фильмы на уровне американских, то оно должно хотя бы законодательно поддержать наш кинематограф. Наша Гильдия кинорежиссёров обращалась с просьбой ввести французскую систему, чтобы доля наших фильмов в отечественном прокате составляла как минимум 25%.

Но тогдашний министр экономического развития Греф категорически воспротивился, сказав, что «тогда американцы перестанут покупать нашу сталь!». То есть американское правительство поддерживает интересы своего кинематографа и за рубежом, а наше не хочет поддержать даже в своей стране.

Когда против России ввели санкции, я на встрече с Президентом России В.В. Путиным, относясь с уважением и симпатией к фильмам Голливуда, предложил на время санкций ограничить у нас прокат американского кино. Они увозят ежегодно с нашего рынка более миллиарда долларов, и мне казалось, что американские кинопродюсеры смогут повлиять на своё правительство, чтобы санкции были отменены.

Но президент принял пока два других моих предложения: провести для нашего кино Год России в России по аналогии с Годом Франции в России и через год объявил Год кино, а также дал поручение по переоборудованию кинотеатров современной техникой в малых городах. Дело в том, что в СССР было 25 000 экранов, в США их сейчас 45 000, а у нас было чуть больше 2000.

А нужно ещё как минимум 20 000, чтобы у киноиндустрии возникла «возвратная база». С таким количеством экранов наше кино снова станет суперприбыльным, как во времена СССР, и тогда возникнет возможность активного участия частного капитала в кинопроизводстве. Сейчас из-за малого количества экранов, занятых в основном американскими блокбастерами, почти все наши фильмы не окупаются, и частный капитал в кино практически не идёт.

Но те 500 экранов, которые Министерство культуры планирует оборудовать ежегодно, позволят достичь нужного количества экранов только через 40 лет! Столько же лет понадобилось Моисею, водившему евреев по пустыне, чтобы вымерли все рабы, а остались только свободные люди. А у нас получится, что за 40 лет могут вымереть все люди, которые хотят смотреть наше кино.

На мой взгляд, нужна мощная государственная программа по срочному созданию сети из 20 000 экранов. Да, это стоит примерно 3 миллиарда долларов, но это не выброшенные деньги, так как система сразу начнёт приносить прибыль, даст много рабочих мест и будет нести культуру на всей территории России.

Сейчас Минфин жалуется, что мост в Крым стоит «целых» 3,5 миллиарда долларов, и тут же выбрасывает «всего» 5 миллиардов на покупку американских бумажек. Поэтому уверен, что эти 3 миллиарда и проект создания сети кинотеатров для всей России и актуальны, и полезны, и выгодны.

- Что вы скажете о современной кинокритике? Насколько она адекватна происходящему в отечественном кино?

Если почитать отзывы на фильмы в интернете, то приятно удивляет грамотность и глубина некоторых рецензий. Но в официальной критике, к сожалению, в последнее время редко удаётся прочитать что-нибудь интересное и объективное. Скорее встретишь поиски того, о чём и писал Гоголь и с чем никак не можешь согласиться. Одна критикесса позвонила и предложила написать положительную рецензию за 500 долларов.

Когда я с возмущением отказался, она опубликовала разгромную статью. И как к такой «критике» относиться?! К сожалению, к современной критике отношусь, как и к советской: если ругают - значит что-то интересное. А если хвалят - сколько ж тебе заплатили? Так что к мнению независимых экспертов в интернете отношусь с большим доверием, если это не какие-нибудь бандеровцы, которым не нравится вообще всё российское.

- Ваша родина - Донбасс. Как изменила вас война, которая до сих пор там идёт? Пересмотрели ли вы каким-то образом свои политические взгляды под воздействием событий, произошедших на Украине в 2014 году?

Я горжусь тем, что родился в Донецке, в крае мужественных и трудолюбивых людей. Всегда это был промышленный, научный и культурный центр СССР и Украины. С детства я болел за родную команду «Шахтёр», а теперь с горечью узнал, что она играет во Львове. Да и прилететь теперь некуда: прекрасный аэропорт имени нашего земляка композитора Прокофьева уничтожен полностью. Но Донбасс выжил и держится, несмотря ни на что.

Я выступаю в российских СМИ, всячески стараюсь поддержать земляков, которые не рвутся на Киев, не бомбят его. И никогда Донбасс не согласится признать Бандеру и Шухевича своими героями. Правители в Киеве на штыках бандеровцев захватили власть, но я уверен, что народу Украины надоест терпеть их бандитский произвол и он наконец освободится от фашистской нечисти.

Но для США разделение народа на две части - не новость, они руководствуются старым принципом: разделяй и властвуй. Так были разделены, но наконец воссоединились Вьетнам, Германия, Китай и Гонконг. Так и один наш единый народ пытаются разделить, да ещё и натравить людей друг на друга.

Кстати, я был несколько лет назад членом жюри кинофестиваля в Северной Корее, так там на каждой улице висит плакат с лозунгом о желании воссоединиться с Южной Кореей.

Думаю, что мой опыт мог бы быть полезен МИДу для разработки предложения США о воссоединении двух Корей, что снизило бы вероятность ядерной войны на нашей планете. И я верю, что появится новый Богдан Хмельницкий, который воссоединится с Россией хотя бы в рамках Евро-Азиатского союза.

Народ Донбасса проголосовал за свою независимость, и теперь он сам ведёт хозяйство и устраивает свою жизнь. В этих двух областях проживало 7,5 миллиона человек, а в трёх странах Прибалтики всего 5,5 миллиона. Сейчас, конечно, много людей выехало, спасаясь от войны и бомбежек - в республиках нет достаточного количества лекарств, перебои с нормальными продуктами. Уехав­ших можно понять.

Но нельзя понять наших политиков, которые обещали признать ДНР и ЛНР, но до сих пор, а прошло больше трёх лет, не сделали этого. Ведь под гитлеровцами жители Донбасса пробыли меньше времени, чем продолжается этот конфликт. Многого мы ждали от встречи в Белграде. Нам сообщили, что мы признали три их предложения из двадцати девяти.

А какие были наши предложения? И были ли они? Так, может, наконец назначить на переговоры человека, который действительно болеет за страдающих людей, у которого сердце обливается кровью за убитых и израненных мальчишек и девчонок? Может, тогда процесс переговоров пойдёт значительно быстрее?

- Снимая кино, вы часто использовали в качестве исходного материала выдающиеся литературные произведения. В достаточной ли степени, по-вашему, используется в современном кинематографе этот ресурс - большой литературы?

Кино развивается сумасшедшими темпами, но всё равно ему ещё технически далеко до полёта литературной фантазии. Конечно, кино позволяет увидеть другие миры людям с неразвитым воображением. Но и людям с развитым воображением часто интересно увидеть новые интерпретации уже известного.

Например, я никогда не говорил, что моя версия «Мастера и Маргариты» является единственно верной. Я лишь говорил, что это моё видение и видение моих соратников, а мне было бы интересно посмотреть фильмы Рязанова, Полоки, Роллана Быкова. Но у нас считается, что если какое-то произведение экранизировано - то тема закрыта.

Каждый человек может написать хотя бы одну книгу - о своей жизни. Читая книги, ты погружаешься в чужие жизни, и если они тебе близки, пытаешься экранизировать такую литературу. Нам повезло, что в России есть выдающаяся, гениальная литература, но адекватно её экранизировать - непростая задача.

- Вы были доверенным лицом Владимира Путина на президентских выборах. Что это был за опыт?

Я старался использовать встречи с В.В. Путиным как возможность донести свои предложения президенту напрямую. Владимир Владимирович поддержал два моих предложения: объявил Год кино в России и переоборудование кинотеатров в малых городах страны. Вдумчиво он отнёсся и к моему предложению воздвигнуть храм Примирения к 100-летию Октябрьской революции.

Я был в Испании в храме, посвящённом примирению всех четырёх противоборствующих сторон в испанской гражданской войне 30-х годов ХХ столетия, где они изображены на внутренней стороне главного купола с великим смыслом: давайте хоть на небесах все помиримся!

Владимир Владимирович сказал, что это замечательная идея, но она должна идти из глубины самого народа. По тому, как у нас до сих пор кипят страсти и спорят красные с белыми, я считаю, что такой храм очень нужен всему нашему народу, где мы бы смогли вместе помолиться и, наконец, примириться.

Примечание:

Мы не во всём разделяем позицию Юрия Викторовича. Конечно, проблемы с финансированием кинематографа существуют, однако далеко не все из них являются следствием недоработок Минкульта. Не кажется справедливой и оценка деятельности министра культуры.

Ведь именно при Владимире Мединском были инициированы и продолжают реализовываться важные проекты патриотической направленности, да и само понятие «патриотизм» стало использоваться в качестве ориентира при решении ведомственных задач.

Однако мы считаем важным ознакомить читателя с суждениями знаменитого режиссёра. Юрий Кара затронул важную тему, надеемся, о проблемах отечественного кинематографа захотят высказаться и другие участники кинопроцесса.

Беседу вёл Вадим Попов