панорама русской жизни

28 сентября исполнилось 55 лет Владимиру Толстому, праправнуку классика, бывшему директору музея-усадьбы «Ясная Поляна», советнику президента и секретарю Совета при президенте Российской Федерации по культуре и искусству.

Об отношениях художника и власти, достижениях и сложностях государственной культурной политики, конфликтах и способах их разрешения Владимир Толстой рассказал в эксклюзивном интервью нашему корреспонденту.

- Ваша должность называется «советник президента Российской Федерации». В чем заключаются Ваши обязанности? Каких «советов» ждет от Вас глава государства?

Если читать положение, то советники должны «готовить для президента Российской Федерации аналитические, справочные, информационные материалы и рекомендации по вопросам, отнесенным к их ведению в соответствии с распределением обязанностей».

Применительно к культуре и искусству главным является обеспечить постоянный и содержательный диалог творческих профессиональных сообществ с главой государства.

Я вижу свою задачу именно в том, чтобы все наиболее сущностные, волнующие коллег проблемы были известны руководству страны, а поиск решений шел в постоянном диалоге.

Если говорить о проблемах, то их много всегда. Культура - и в самом широком понимании, и как «отрасль» - чрезвычайно чувствительна к изменениям в общественной, политической жизни, в экономике.

Мне нравится сравнение общественной роли художника с канарейкой, которую в старину шахтеры брали в забой. Самое малое количество метана заставляло птичку беспокоиться и рваться из клетки.

Так и искусство в современном обществе раньше всех ощущает опасность для общественной жизни, для состояния умов и душ. Если угодно, то советник по культуре является при президенте человеком с такой канарейкой.

- В 2014 году были утверждены Основы государственной культурной политики. Что, по-Вашему, нужно сделать для их реализации?

Когда разрабатывался документ, все, кто участвовал в его подготовке, стремились сформулировать самые главные позиции, без которых культура в России развиваться не сможет. Основы - это своего рода конституция культуры, а в жизнь нормы основного закона проводятся множеством решений.

Организовать такую работу непросто. Главную трудность вижу именно в том, что в России - ни до 1991 года, ни после - культурная политика как таковая не разрабатывалась и не осуществлялась. В СССР вся культура была помещена внутрь марксистско-ленинской идеологии.

Затем, стремление устранить любые возможности существования государственной идеологии привело к утверждению представлений о возможности рыночного регулирования всего, что относится к культуре и искусству.

Очертания общества потребления сегодня уже отчетливо проступают: усиливается атомизация, происходит усиление и, главное, воспроизводство межпоколенческих разрывов, рост индивидуальной и групповой агрессии.

То, что Основы приняты и контуры новой культурной политики очерчены, позволяет начать движение вперед. К сожалению, быстрых результатов здесь ждать невозможно - изменить человека, его представления о ценностях, о целях, о добре, зле, красоте за год-два нельзя.

- Может ли новая культурная политика разрешить вновь обострившиеся взаимоотношения художника и власти?

Тема «художник и власть», «поэт и царь» будет существовать всегда. Разрешить эту коллизию окончательно невозможно. И в каждый конкретный период времени обе стороны этого нескончаемого диалога обречены искать новую формулу равновесия.

Главное - не прекращать поисков. Конечно, в идеале между художником и властью должно быть расстояние, чем меньше они прямо соприкасаются, тем лучше. Но так не бывает. Художник в той или иной степени зависим от власти, а власть не всегда может позволить себе относиться к художникам непредвзято, не ориентируясь на свой собственный вкус.

Было бы замечательно создать условия, среду, атмосферу, способствующие развитию творческого начала в человеке. Если бы были отлажены механизмы поиска и поддержки одаренных, талантливых людей в самых разных сферах и направлениях. В этом я вижу роль и задачу государства.

- У нас регулярно объявляются различные «годы»: культуры, литературы, кино. По итогам Года культуры разгромили выставку Сидура в «Манеже», после Года литературы - Людмилу Улицкую облили зеленкой, после Года кино разразился скандал с «Матильдой». Почему из объединяющего фактора культура становится яблоком раздора? Каким образом, на Ваш взгляд, можно достичь общественного примирения?

Давайте все-таки признаем: результатами и Года культуры, и Года литературы, и Года кино были не только и не столько скандалы, но помещение в центр общественного внимания достижений, проблем, трудностей и триумфов.

Разнообразные скандалы - тоже отражение этого факта. Мне кажется, что в нашу эпоху, когда поток информации с каждым днем ускоряется, создавать причины для спокойного, вдумчивого взгляда на процессы в разных областях культурной жизни - важно и нужно.

И реальными результатами проведения годов и культуры, и литературы, и кино стало, конечно, не поведение отдельных граждан, а то самое осознание необходимости последовательных усилий государства по поддержке культуры, искусства, культурного развития страны.

Год культуры увенчался принятием Основ государственной культурной политики. Год литературы - взрывным ростом интереса к чтению, книге, пусть к медленному, но движению наших финансово-экономических ведомств к признанию книгоиздания и книготорговли «социальным предпринимательством».

Год кино позволил поставить вопрос о возможности и необходимости следующего этапа реформы отечественной кинематографии, о формировании сетей клубного кинопоказа, об интеграции в общероссийский кинопроцесс бурно развивающихся национальных кинематографий.

- Александр Калягин предложил объявить 2018-й Годом театра. Возможно ли это, учитывая последние события, скандалы вокруг «Тангейзера», «Нуреева», «Гоголь-центра»? Если да, то в каком ключе Вы это видите?

Казалось бы, все «театральные» скандалы уже произошли.

Но я не сомневаюсь, что такой год позволит найти решения многих проблем российского театра - от оснащения провинциальных сцен современной техникой и подготовки работников цехов для всей страны до восстановления автономности театрального мира, утверждения в обществе понимания, что культура и театр в первую очередь не услуга, а зеркало, в котором человек видит и свое несовершенство, и свое величие.

А общественное примирение может быть достигнуто только уважительным отношением каждого из нас к иной точке зрения на события и явления, к иным взглядам. Каждый имеет право на свое мнение, отличное от большинства. И никто не вправе заставлять одно любить, а другое ненавидеть.

Разнообразие в искусстве, культуре может только приветствоваться, оно обеспечивает общее движение вперед.

Мне абсолютно понятно возможное неприятие, возникающее у зрителя, когда он сталкивается в театре, кинозале или на выставке с чем-то неожиданным и неприемлемым для него по этическим, нравственным, религиозным соображениям. Человек должен быть предупрежден, и тогда он имеет возможность сделать выбор - просто не ходить на это действо.

Но никакое личное неприятие не должно выражаться в форме агрессивных действий - выкрики в зале, подкладывание свиных голов к дверям театров, осквернение выставленных на вернисаже произведений и уж тем более поджогов автомобилей и кинотеатров.

Роль лакмусовой бумажки, камертона, путеводителя в мире современного искусства должна играть не ангажированная, а профессиональная критика. К сожалению, сегодня мы очевидно испытываем ее острый дефицит.

- Возвращаясь к литературной теме. Как председатель жюри премии «Ясная Поляна» Вы не раз подчеркивали, что награждаете произведения, «наследующие традиции классической литературы и которые важно прочитать именно сейчас, потому что они определяют круг тенденций настоящего времени». Насколько нынешний мейнстрим близок классической традиции? Как Вы его оцениваете?

Мне действительно приходится читать очень много современной литературы, как русской, так и зарубежной. Конечно, сейчас уже не пишут так, как писали в XIX веке Толстой, Достоевский, Чехов, или как это делали уже в XX веке Распутин, Астафьев, Искандер... Что-то незримо меняется - язык, стиль, форма.

Мне кажется, идет какой-то постоянный поиск самостоятельности современной прозы, она не хочет подражать даже самым лучшим образцам прошлого и ищет свое, отличное, непохожее, неповторимое. Трудная задача. И, может быть, именно это объясняет отсутствие новых общепризнанных шедевров и непререкаемых авторитетов в литературе XXI века.

Но это вовсе не значит, что нет прекрасных книг и талантливых авторов, они есть, и среди лауреатов «Ясной Поляны» в том числе. Для меня главное то, что они любят не себя в литературе, а тревожно и отважно ищут ответы на самые острые и болезненные вопросы времени.

Убежден, к середине века, а может, и немного раньше появятся писатели, которые безоговорочно станут новыми властителями дум.

- У Вас очень напряженный график, что дает силы, вдохновляет?

Силы дает, прежде всего, семья, она у меня замечательная. Искренне горжусь и женой Катей, на чьих плечах вот уже пять лет лежат заботы о «Ясной Поляне», и всеми детьми. У меня две дочери - Настя и Катя, и два сына - Андрей и Иван.

Все они уже сложившиеся личности, и мне с ними всегда интересно. Увлечения мои самые простые и незатейливые - книги, лес, речка, русская баня, спорт. Очень радуюсь, когда все это удается делать сообща, всей семьей.

А есть еще и большая семья Толстых. Старший родной брат Илья, его дети и внук. Двоюродные брат и сестра, Петя и Наташа, их дети. Троюродные сестры Фекла и Марфа. Это мои самые близкие люди. А еще - многочисленные зарубежные родственники, с которыми мы встречаемся как минимум раз в два года в «Ясной Поляне».

Осознание принадлежности к большому и древнему роду и вдохновляет, и подпитывает.

- Клан Толстых пополнился еще одним писателем - Сергеем Шаргуновым. Как складываются отношения с зятем, учитывая тот факт, что он является политическим деятелем и выступает от коммунистов?

Очень рад тому, что Сережа и моя старшая дочь Настя нашли друг в друге свое счастье. Мне приятно наблюдать их искренние и нежные отношения, вижу, как они интересны друг другу, а это всегда залог крепости и долголетия семейных уз.

Взгляды Сергея мне во многом близки. Главное, он очень искренний и открытый человек, совершенно без «двойного дна», а еще большой труженик и многогранно способный человек. Так что нашим очень добрым отношениям совершенно ничего не мешает. Надеюсь, мы оба дорожим нашим общением.

- Сегодня творчество Льва Николаевича - на новом пике популярности. Выходят новые монографии, книги постоянно ставятся и экранизируются. Значит ли это, что классик как-то особенно прочитывается современниками, дает ответы на занимающие их вопросы?

Лев Николаевич, безусловно, писатель и философ, значительно опережавший свое время, - так что новые переиздания, экранизации, переводы на языки мира вполне закономерны. В нем каждый раз находятся новые грани. Меня это не может не радовать, как и то, что не только не иссякает, но и растет поток посетителей его любимой «Ясной Поляны».

В 2018 году исполнится 190 лет со дня рождения Толстого, и к этой дате, надеемся, удастся завершить масштабное и очень нужное музею-заповеднику строительство: должны открыться музейное фондохранилище, реставрационные мастерские, центр по приему посетителей и многофункциональный фестивальный комплекс.

А значит, людям, которые любят Толстого и приезжают в «Ясную Поляну», станет еще удобнее и интереснее. И еще одна моя мечта осуществится.

Беседу вела Дарья Ефремова