Авторизация


На главнуюКарта сайтаДобавить в избранноеОбратная связьФотоВидеоАрхив  

Нестор летописец (фрагмент). 1890 г.
Автор: Антакольский Н. Н.
Источник: Государственный Русский музей
14:27 / 09.06.2020

"Без литературы Древней Руси не было бы Достоевского"
"Литература до некоторой степени устала от своей литературности. Если лет 20 назад слово «реализм» было почти ругательным, то теперь возникает новый запрос на реализм. Это литература, которая как бы возгоняет градус реальности выше. Существует четыре группы писателей, называющих себя «новыми реалистами». Хотя реализм не всегда понимается правильно"

Евгений Водолазкин — не только именитый писатель, лауреат «Большой книги», «Ясной Поляны» и других премий, но и ученый, доктор филологических наук, специалист по древнерусской литературе.

Для многих русская литература начинается с Пушкина, в лучшем случае — с Державина, а литература допетровского периода остается «за кадром».

Вот что автор переведенного в тридцати странах «Лавра», написанного на современном русском и древнерусском языках, думает о том, повлияла ли литература Древней Руси на классическую русскую литературу и ощутим ли ее генетический код в произведениях современных писателей.

Некоторые зарубежные исследователи предлагают нам начинать русскую литературу с XIX века: мол, ну что вы держитесь за свою Древнюю Русь, этого никто не знает, никому это не интересно.

Но физика полупроводников тоже не всем интересна, однако имеет большое значение. Русская литература начинается не с XVIII и не с XIX века. В 988 году Русь принимает крещение и с этого момента становится литературной страной.

В XI веке к нам пришла книжность — по большей части связанная с богословием, слово «литература» в отношении Древней Руси надо очень осторожно употреблять.

Вместе со Священным Писанием на Русь проникают комментарии к Писанию, жития, службы святым, поучения, толкования священных текстов и, конечно же, историографические сочинения, такие, например, как хроники, которые послужили примером для русской оригинальной историографии — летописания.

И все это очень хорошо взаимодействовало. Эта литература была очень значима, с XI по XVII век она обеспечивала духовные потребности Руси. Здесь, в отличие от Запада, элементы художественной литературы представлены скупо.

Рыцарский роман, например, не появился. Правда, был известен перевод эллинистического романа Псевдо-Каллисфена «Александрия».

Но к нему не относились как к развлекательному чтению: Александр Македонский рассматривался в качестве идеального царя. На Западе же литература была гораздо более светской.

Между Средневековьем и Новым временем на Западе — эпоха Возрождения, первая ступень к Новому времени. У нас же Возрождения в прямом, западном, смысле слова нет. На Руси присутствовали явления, которые Дмитрий Сергеевич Лихачев называл «Предвозрождением».

Но у нас ведь не было античности, которую возрождали на Западе. Запад, по выражению историка и философа Георгия Федотова, несколько веков сидел за латинской партой, прежде чем начал обретать свои собственные слова.

Наше Средневековье и Новое время почти смыкаются. Разница между нами и Западом в том, что огромный этический заряд Средневековья, который был уже почти не слышен в западной литературе Нового времени, в русской литературе ощутим. Его хватило на весь XIX век, а может быть, и подольше.

Интерес к Средневековью стал даже выше во второй половине XIX века, когда такие писатели, как Лесков, Толстой, Гаршин и другие, занимались переложениями византийских и древнерусских текстов.

Это не было случайным явлением: влияние Древней Руси на отечественную литературу Нового времени было велико. Без Древней Руси не было бы ни Достоевского, ни Толстого, ни многих других.

Они стали бы профессионалами, может быть, даже виртуозами, но — не более. Не возникло бы то метафизическое измерение, которым знаменита русская литература.

Формально Достоевский — типичный западный романист, поэтому он так популярен в Европе.

А настолько интересен Западу Достоевский стал потому, что в западноевропейскую форму он вложил русское содержание и русскую проблематику. И оказался достаточно своим по форме, чтобы быть понятным, и достаточно необычным по содержанию, чтобы стать интересным.

В творчестве Достоевского присутствует великолепно разработанная в Средневековье христианская метафизика. У него христианский взгляд на все происходящее.

Так, например, «дело Нечаева» — политическое убийство, совершенное в 1869 году, — трактовали политически, исторически, публицистически, а он дал метафизическую трактовку произошедшего и назвал свой роман — «Бесы».

Великим мистиком был Гоголь, которого в советское время в школьных и университетских программах записывали в реалисты. О религиозности Толстого написано огромное количество книг, и я не буду вдаваться сейчас в эту проблему.

Скажу лишь, что питалась она по преимуществу раннехристианскими идеалами.

Особый разговор, почему на Западе непонятны Пушкин и Лермонтов. Дело в том, что для многих англоязычных читателей Лермонтов и Пушкин — это как бы обратный перевод Байрона.

При этом не учитывается, что западные романтики были очень далеки от Средневековья, а наши почти соприкасались с ним. Поэтому этический заряд и Пушкина, и Лермонтова очень высок.

Я убежден, что сейчас заканчивается громадный историко-культурный цикл, который называется Новым временем. И сейчас — это совершенно очевидно! — в литературе появляются элементы поэтики, очень напоминающие средневековые.

То, чем нас пытался удивлять постмодернизм, в свое время уже было в Средневековье. Это, в частности, центонный (то есть фрагментарный) характер текстов. Аналогом того, что Ролан Барт называл «смертью автора», является анонимность средневековой литературы.

Отдельно скажу о так называемом реализме в литературе. Средневековая литература — литература реального факта. Это не значит, что все факты в ней были реальными: просто существовала установка на то, что описанные события действительно имели место. Не было художественного вымысла.

Говоря, что это была не литература, а книжность, мы подчеркиваем, что одним из значимых элементов художественности Нового времени является вымысел. А Средневековье вообще никакого вымысла не принимало. Вымысел со средневековой точки зрения есть ложь, а ложь — это грех.

Сейчас литература до некоторой степени устала от своей литературности (как и искусство — от искусственности). Если лет 20 назад слово «реализм» было почти ругательным, то теперь возникает новый запрос на реализм.

Литература стремится к реалистичности, поэтому возникают вещи со значительным автобиографическим (или псевдоавтобиографическим) элементом, появляются такие авторы, как Довлатов, Лимонов, Валерий Попов, Аствацатуров.

Это литература, которая как бы возгоняет градус реальности выше. Запрос на реальность в литературе отражается и в том, что сейчас, насколько мне известно, существует четыре группы писателей, называющих себя «новыми реалистами». Хотя реализм не всегда понимается правильно.

В этой связи мне вспоминается беседа Эльдара Рязанова с Борисом Николаевичем Ельциным. Рязанов спросил у Ельцина: «Кто ваш любимый писатель?» Ельцин ответил: «Чехов». Рязанов спросил: «Почему?» И Борис Николаевич сказал: «Ну, как же? Вот читаешь Чехова — и понимаешь: да, такое могло быть на самом деле».

Этот критерий по отношению к литературе спорен. Те, кто придерживается такой точки зрения, не отдают себе отчета в том, что они соотносят стиль с реальностью как таковой, а не с представлением о ней. Поэтому их суждения получаются несколько наивными.

Реальность так называемого стиля реализма весьма относительна. Она — такой же вымысел, как и все остальное в литературе. И это хорошо.

Если бы качество литературы измерялось степенью ее реалистичности, то лучшим художественным текстом была бы телефонная книга, а лучшим произведением живописи — фотография. Но действительность, к счастью, богаче такого рода теорий.

Реализм — весьма сложное понятие, которое следует хорошо прояснить, прежде чем им пользоваться.

То, что описывалось в Древней Руси и считалось реальностью, с современной точки зрения не всегда является реальным. И наоборот: многие вещи, которые кажутся реальными нам, не показались бы такими в Средневековье. Иными словами, реализм — весьма относительное понятие.

Подводя итоги, можно сказать, что литература Древней Руси не ушла, ее этический заряд живет в классических произведениях и книгах современных авторов. В современную литературу в определенной степени возвращаются средневековые литературные формы, обогащенные влиянием Нового времени.

Записал Алексей Филиппов

Видео на канале YouTube "Статьи на ЗдравствуйРоссия.Рф"

Раздел "Культура", подраздел "Литература"



Комментарии:

Для добавления комментария необходима авторизация.