панорама русской жизни

В Москве финишируют «Смотрины» — ​фестиваль современной драматургии, посвященный творчеству Юрия Полякова, в котором приняли участие театры из Москвы и многих российских регионов.

Смотр стал подарком к юбилею драматурга — ​12 ноября ему исполнилось 65 лет. Мы расспросили писателя о том, насколько оправдались его ожидания от уже второго по счету авторского фестиваля.

- Куда направлен главный вектор «Смотрин»?

Главный вектор «Смотрин», нравится это кому-то или не нравится, направлен на меня, так как это фестиваль авторский, в центре его творчество одного автора.

Это, конечно, налагает ответственность, ведь если мои новые пьесы, написанные в промежутке между фестивалями, окажутся слабее прежних, наш взыскательный зритель это сразу заметит. Критики-то вряд ли.

Их эстетическое чувство давно носит платно-тусовочный характер. Есть, разумеется, исключения, Татьяна Москвина, к примеру, но это, увы, единицы.

Замечу также, что «Смотрины» — ​единственный в России авторский фестиваль здравствующего драматурга, и я намерен этим фактом как можно дольше радовать своих поклонников и огорчать недоброжелателей.

- Труппам из регионов сложно выбраться в столицу. «Смотрины» для них не только возможность «проверить» спектакли на московской публике, но и показать ей театр, не похожий на тот, к какому она привыкла?

Начать, думаю, надо со слов признательности, ведь средства на проведение «Смотрин» вот уже второй раз выделяет Министерство культуры. Конечно, их оказалось недостаточно, пришлось вложить и собственные скромные сбережения.

Но все равно в этом году, в отличие от 2015-го, мы не смогли из-за скромности бюджета пригласить театры из СНГ и дальнего зарубежья, хотя вели переговоры с бакинским Русским театром, играющим «Халам-бунду», и с одним из белградских театров, поставившим «Чемоданчик».

По той же причине мы смогли себе позволить из «отдаленных» театров только Иркутский театр им. Охлопкова, а ведь отличные спектакли по моим пьесам идут и в Хабаровском драмтеатре, и в Приморской «молодежке», и в новосибирском «Апельсине».

Не по силам оказался нам и Мурманский драмтеатр. Жаль, очень жаль!

Конечно, для тех, кого удалось привезти в Москву, сыграть свои работы на сцене театрального центра «Вишневый сад» — ​большая удача, и я благодарен Александру Вилькину за гостеприимство, разумеется, компенсированное из бюджета фестиваля.

А вот мнение столичных зрителей, посмотревших работы Рыбинского драмтеатра, Самарского художественного театра, Борисоглебского театра, Пензенского областного театра и других участников, оказалось единодушным: побольше бы таких высококлассных постановок в московских театрах.

Кстати, полный зал собирался и на москвичей — ​на спектакли Всеволода Шиловского, на антрепризного «Козленка в молоке», на «Женщин без границ» Олега Царева.

- «Смотрины» не обходятся без премьеры: МХАТ им. Горького представил «36 часов. Из жизни одинокого мужчины» — ​новую сценическую версию «Грибного царя».

Да, «Смотрины‑2015» тоже открывались во МХАТе им. Горького моей мелодрамой «Как боги…» в постановке блестящей Татьяны Васильевны Дорониной.

А мой роман «Грибной царь» был прекрасно инсценирован почти десять лет назад режиссером Александром Дмитриевым и шел с успехом, но потом несколько лет не игрался из-за временного ухода из театра исполнителя главной роли Валентина Клементьева.

Речь о восстановлении спектакля велась давно, но была осуществлена специально к фестивалю по инициативе Эдуарда Боякова. Текст я не менял, возможно, что-то откорректировал сам Дмитриев как автор инсценировки.

Сценическое воплощение пьесы, конечно, сильно отличается от прежнего. В какую сторону? Решит зритель. Кстати, название «36 часов из жизни одинокого мужчины» — ​мое, таким был подзаголовок в первом издании романа 2005 года.

К слову, у фестиваля сложились уже традиции: открытие во МХАТе, кульминация — ​в Театре Российской армии. Закрытие в Московском театре сатиры у Ширвиндта. В этом году мы остались верны традициям.

- В рамках «Смотрин» была организована читка Вашей новой пьесы «В ожидании сердца». Вы всегда стояли на том, что пьесу надо играть, а не читать. Что заставило пойти на эксперимент и довольны ли результатом?

Да, я считаю, что пьесы пишут для того, чтобы их играли на сцене. Читка вместо полноценного спектакля, да еще высокопарно именуемая премьерой, — ​это, на мой взгляд, ерунда. С таким же успехом одинокого велосипедиста с дробовиком за спиной можно назвать военным парадом.

Я просто решил прочитать людям, интересующимся моей драматургией, новую, еще не остывшую пьесу. В рамках авторского фестиваля это вполне логично. Прежде мне приходилось читать пьесы только актерам, когда вещь уже принята к постановке.

Занятие, доложу вам, не для слабонервных. Кстати, чтение на публике помогает понять слабые места пьесы, неточности, длинноты, потери темпоритма, неорганичность реприз. Особенно это важно для комедии. И я уже знаю, что надо сделать для улучшения текста. Но в целом реакция публики была очень живая, искренняя.

- Ваши пьесы достаточно активно ставят и на постсоветском пространстве, и в Восточной Европе. Чем привлекают публику, живущую в совсем иных реалиях?

Думаю, что и в СНГ, и в дальнем зарубежье мои пьесы интересны прежде всего тем, что это честный разговор о сегодняшней России, о ее нынешних проблемах, о людях, угодивших из «огня» социализма в «полымя» нелепого капитализма.

Мои пьесы интересны своей верностью традиции, ведь только в ней возможна художественная новизна. К тому же я реалист, а реализм всегда уникален, ибо национален. Модернизм в литературе и на театре — ​это что-то вроде «Биг Мака», который одинаков и в Москве, и в Нью-Йорке. У нас только мяса могут не доложить.

- Не за горами еще один фестиваль, к которому Вы имеете непосредственное отношение, — «Автора — ​на сцену!». Много ли тех, кто готов принять от Вас эстафету бескомпромиссного разговора о болях и радостях обычного человека?

Этот конкурс мы, Национальная ассоциация драматургов, и «Театральный агент», возглавляемый Викторией Сладковской, учредили в прошлом году. Название «Автора — ​на сцену!» — ​это и наш девиз.

Мы работаем на продвижение традиционной отечественной драматургии, рассчитанной на широкого зрителя и репертуарный театр.

Как-то так случилось, что в последние десятилетия поддерживались и поощрялись в основном авторы «новой драмы», которым зрителей в зале чаще заменяют многочисленные «Золотые маски» на стене.

«Нормальная» пьеса была объявлена несуществующей, погибшей вместе с советской культурой. На самом деле это стратегическая уловка, дорого стоившая русскому театру.

Устранить этот перекос — ​главная задача, стоящая перед теми, кто помнит, что театр — ​это кафедра, а не полигон болезненных фантазий автора и режиссера.

Главная особенность нашего конкурса в том, что «золотая десятка» победителей получает не только красивые дипломы и напутствия мастеров, но и сертификаты на полмиллиона рублей — ​каждый.

Эти средства автор передает театру, который берется за постановку его детища. В прошлом сезоне поступили в жюри 250 пьес. В этом — ​больше трехсот. В начале октября мы обнародовали «долгий список».

«Золотая десятка» станет известна 17 декабря. Оглашение и награждение победителей, а также своеобычное театральное представление состоится на сцене театра «Эрмитаж», что на Новом Арбате.

Павел Карташев, художественный руководитель Самарского художественного театра:

- Работать с драматургией Юрия Полякова очень интересно. Он пишет прежде всего для сцены.

Не будем забывать: большинство современных пьес создается исключительно для читок, экспериментальных лабораторий, закрытых показов на чердаках и в подвалах. Авторов, работающих для репертуарного театра, можно по пальцам пересчитать.

И Поляков в этой когорте явный лидер: его произведения собирают большие залы, спектакли долго держатся на афише. Новодрамовцы к «среднестатистическому» зрителю по большому счету равнодушны.

Он им порой и вовсе не нужен — ​достаточно узкого круга посвященных и приближенных. А Юрий Михайлович публику любит и понимает, как мало кто из коллег по цеху.

Его тексты многоуровневы. Каждый вроде бы является средоточием простых и понятных ситуаций, и только к финалу начинаешь понимать, что тебя обвели вокруг пальца.

В «Чемоданчике», который я поставил у нас в театре, «вишенкой на торте» является монолог президента. Обычно постановщики его вырезают, не понимая, как такое вообще можно произносить со сцены.

А я не знал, как без него ставить спектакль, поскольку монолог не самоцель, не аттракцион, а средство эмоционального восприятия. Это сюр, в нем есть нерв сегодняшнего дня.

В случае с драматургией Полякова с авторским текстом нужно обращаться бережно и чутко, необходимо слышать его внутренним слухом.

Сейчас популярна война с «совком». Поляков дает честный анализ произошедшего в стране. Мы продолжаем жить в шлейфе тех событий, и, для того чтобы понять сегодняшний день, необходима точная драматургическая оптика.

Она позволит взглянуть на настоящее через призму прошлого, которое за давностью лет начинает мало-помалу затуманиваться, даже искажаться. Сатира и дает нам такую оптику.

Каждая пьеса Юрия Полякова — ​погружение в пучину русской смеховой культуры. А наша смеховая культура — ​то, что неподвластно англосаксам.

Видео на канале YouTube "Статьи на ЗдравствуйРоссия.Рф"

Раздел "Культура", подраздел "Театр"