Авторизация


На главнуюКарта сайтаДобавить в избранноеОбратная связьФотоВидеоАрхив  

Херсонес (фрагмент). 2017 г.
Автор: Трошин Сергей Николаевич
15:37 / 19.02.2020

"Возвышая свой голос и утверждая свою правду, можно спасти будущие поколения"
Запугивание гетеросексуальных людей идет рука об руку с активной обработкой их детей в школах. Содомия не является той темой, о которой людям Ковчега следует стыдливо и «целомудренно» молчать. Мы вступили в эпоху такого растления и разложения человечества, что, только возвышая свой голос и утверждая свою правду, можно спасти будущие поколения

Русский Ковчег. Альтернативная стратегия мирового развития. Часть VI (продолжение)

Коллективный труд под редакцией В.В. Аверьянова.

Коллектив авторов:
В. Аверьянов (автор-составитель), В. Багдасарян, С. Баранов, В. Даренский, А. Елисеев, А. Жуков, Л. Ивашов, Максим Калашников, А. Кобяков, А. Комогорцев, Н. Куркин, В. Можегов, М. Моисеев, А. Отырба, К. Черемных.
В работе использованы экспертные материалы и публикации: С. Батчикова, С. Глазьева, Д. Голубовского , М. Делягина, В. Кошкина, С. Кретова, Г. Малинецкого, А. Миняйло, П. Олексенко, В. Симчеры, Т. Фадеевой, М. Чернавского.

Атлантида не отпускает


Многие исследователи и историки связывают мифологию Вселенского Потопа с гибелью Атлантиды, причем, что достойно внимания, оценки этих катастроф в хронологическом плане оказываются весьма близкими. Если предположить, что в этих двух мифах отразилось одно и то же событие, то сведения об Атлантиде способны пролить дополнительный свет на вопрос о предпотопном состоянии человечества.

Поскольку Атлантида была весьма могущественной цивилизацией, присутствовавшей так или иначе во всей тогдашней ойкумене, торговавшей и воевавшей на больших расстояниях от своей метрополии, она наложила отпечаток на всю человеческую культуру до катастрофы.

Мы считаем, что отождествление цивилизации исполинов, из которой вышел Ной, с Атлантидой вполне правомерно — во всяком случае, это хронологически и культурологически близкие явления. Атлантида была черномагической цивилизацией, пытавшейся воздействовать на некие «полуматериальные», «душевные», «психические» энергии живых существ.

Но важно еще и другое. Именно под именем Атлантиды новоевропейский проект в лице его тайных обществ воспринял многие идеи и «ценности», восходящие к допотопным временам. В то же время двойственность библейского сказания об исполинах и упоминания об Атлантиде у Платона и других авторов позволяла избегать критики со стороны Церкви.

То есть Атлантида в глазах масонов и розенкрейцеров одновременно отождествлялась и не отождествлялась с миром предпотопных нечестивцев — в зависимости от того, что в данном случае было выгоднее подчеркнуть. Но сами они в это тождество верили и из него исходили.

В этом смысле обращает на себя внимание идеализация успехов предпотопного человечества у Френсиса Бэкона, который, как известно, был одним из самых влиятельных деятелей «розенкрейцерского просвещения». Основы новоевропейской науки закладывались им и были изложены в утопической форме в произведении с красноречивым названием «Новая Атлантида».

В этом произведении Бэкон утверждал, что люди по своей природе склонны скорее враждовать между собой, чем сотрудничать — однако есть общее дело, своего рода общий «крестовый поход», который способен сплотить людей в некое единство социальной и целенаправленной деятельности — это искусственное социальное существо он называл «Левиафаном».

Левиафан объединяет людей в силу того, что они соглашаются сообща вести войну с природой, чтобы покорить ее — причем Бэкон в качестве образа такой войны приводит колониальные завоевания, а господство над природой уподобляет господству колонизаторов над чужими народами.

Именно на такой подкладке создается Бэконом его проект новой системы научного знания и технологического могущества[62]. Устами одного из персонажей Бэкон также говорит о том, что законы Бенсалема (государства ученых, правящего Новой Атлантидой) происходят от тайных законов, начертанных в каббале.

Можно предположить, что одним из символов атлантической пирамиды, ныне украшающей доллар США, является господство немногочисленных верхов над многочисленными низами.

По всей вероятности, для «продвинутых» элитариев Запада, обладающих искусством «магии капитала», возрождение Атлантиды является «святым делом». Оно призвано усилить глобальный капитализм энергиями этого тёмно-магического символизма.

Несмотря на то что допотопная цивилизация погрузилась в пучины океана, тем не менее, на следующем историческом витке она вновь воспроизводит себя. Генотип этой цивилизации не исчез, он возрождается. Атлантида «не отпускает», оставаясь невидимым генератором процессов разрушения человека, выдаваемых за прогресс.

И что знаменательно, Атлантика фигурирует в центре событий даже чисто географически, хотя мы и не можем быть уверены, что действительный центр цивилизации атлантов находился в Атлантическом океане (на сей счет существует большое число различных версий).

Но, в сущности, для нас это не так уж и важно — ведь понятие «Атлантика» в данном случае приобрело не историческое, а символическое значение.

Именно в Западной Европе, омываемой морями атлантического бассейна, сосредоточился центр цивилизации Нового Потопа, наследницы Атлантиды.

Именно западноевропейская аристократия (так называемая «черная аристократия») стояла в авангарде дехристианизации Европы, достигшей на данный момент уже подавляющих масштабов и доминирующей над консервативно-христианскими силами в обществе[63].

В течение многих веков представители этой аристократии втайне от Церкви поддерживали внутреннее представление о происхождении их родов от полубогов, т.е. «существ, передавших своим потомкам обожествленную кровь и вместе с ней ритуалы, т.е. определенные операции»[64].

Известный метафизик и выдающийся мыслитель европейского традиционализма Рене Генон отмечал, что так называемая контринициация («тайна беззакония» в Новом Завете, «святые сатаны» в исламской традиции) связана с извращением «какой-то из древних цивилизаций, принадлежащих к тому или иному из исчезнувших во время катаклизмов континентов».

Далее Генон отсылает читателя к той же самой шестой главе Книги Бытия, которая, по его словам, содержит «некоторые указания, относящиеся к этим отдаленным истокам “контринициации”», и прежде всего символизм «падения ангелов», «поскольку то, о чем там идет речь, имеет действительно соответствие в человеческом порядке; кроме того, можно говорить в этом отношении о “сатанизме” в самом прямом и буквальном смысле слова»[65].

В нашей работе не место слишком подробно останавливаться на конкретных механизмах передачи этого таинственного «антипосвящения» через века и эпохи. Здесь мы вновь отсылаем к докладу А. Комогорцева.

Для нас же важно указать, что в плане духовной и интеллектуальной традиции допотопная цивилизация прямо и непосредственно воспринимается как предшественница не только в ряде гностических сект, действующих по принципу «переворачивания» черного и белого[66], но и в главных западноевропейских эзотерических практиках, прежде всего — в масонстве.

Выдающийся русский мыслитель и знаток контринициатических практик Л.А. Тихомиров подчеркивает, что власть мистической аристократии превосходит власть родовой аристократии, поскольку она оперирует мифом о необоримой личной силе, дающей ей власть над душами людей и не только.

Оговорив предварительно крайнюю скудность достоверной информации о «высших организациях масонства», Тихомиров, тем не менее, осторожно озвучивает принципиально важную мысль: тайная власть высших степеней в масонстве объясняется тем, что прием в них производится на основании того, насколько у человека обнаружены и подтверждены его «оккультные» способности[67].

Сам греческий термин «meson» (в русском переводе Л.Ю. Лукомского — «пророчествующий» или медиум высшего порядка, теург), как буквальный эквивалент греческого medium, фактически был введен философом-неоплатоником IV века Ямвлихом в труде «О египетских мистериях».

В указанном контексте, теургия является медиумизмом высшего порядка или состоянием одержимости разумной сущностью, отличной от той, что изначально находится в теле «хозяина». Отсюда становится очевидно, что древнегреческий термин meson (масон) обозначает человека, одержимого сущностью иного порядка, которая является настоящим источником его «оккультных» способностей[68].

Прямая, так сказать, генеалогическая связь с Атлантидой (допотопной «мерзостью») отчетливо выражена в краеугольной легенде масонства об Адонираме (каменщике Хираме, архитекторе и начальнике строительства первого Иерусалимского храма). Он — сын овдовевшей женщины из рода нефилимов[69].

Памятуя об этом, масоны именуют себя «дети вдовы», то есть дети матери Адонирама (весьма симптоматичное утверждение). Вместе с Адонирамом и сам символизм храма Соломона впоследствии займет важное место в обрядовом символизме масонских лож.

Таким образом, тайные общества Запада базируются на конститутивной безотцовщине, они — дети вдовы, они — наследники тех, кто был уничтожен «злым демиургом». Таким образом, в самом фундаменте масонской легенды заложены апелляция к болезненному нарциссизму, социопатии, комплексу жизни во враждебном окружении и в то же время пародия на Христа.

Неоднозначность Первого храма усугубляется не только участием в его строительстве потомка людей Потопа из рода нефилимов, но еще и тем немаловажным обстоятельством, что еще при жизни царя Соломона в Иерусалиме начинается отправление культа Астарты, аналога Кибелы, или Великой темной Матери.

В христианской эсхатологической традиции эта неоднозначность окончательно снимается, и грядущее восстановление Иерусалимского храма прямо связывается с явлением Антихриста.

Историческими предтечами масонских и парамасонских структур являлись неформальные академии неоплатоников и натурфилософов, возникшие в XV веке в нескольких городах Италии (Флоренция, Рим, Неаполь).

С деятельностью наиболее известной из них — Платоновской академии в Кареджи под руководством итальянского философа Марсилио Фичино — историки связывают возникновение Высокого Возрождения, открытие Америки и рождение современной науки.

Невзирая на огромное значение, которое члены академии придавали Платону и неоплатоникам, ядро их настоящей доктрины складывалась вокруг текстов т.н. Герметического корпуса, представляющих собой изречения египетского жреца Гермеса Трисмегиста, отождествлявшегося с «одним из Царей и Учителей первичной эпохи, который дал людям принципы высшей цивилизации»[70].

По мнению Рене Генона, именно Древний Египет, наряду с Халдеей (Вавилонией) и Кельтидой являлся одним из важнейших посредствующих звеньев передачи допотопной (атлантической) традиции[71].

Именно через Платоновскую академию Фичино, ставшую интеллектуальной «точкой сборки» современной европейской цивилизации, осуществлялось влияние идей гностического мистицизма, оккультизма и герметизма на будущих архитекторов эпохи Просвещения и создателей западной научной традиции.

Тесную связь с учением Гермеса Трисмегиста обнаруживает целая плеяда родоначальников науки Нового времени, таких как Исаак Ньютон, Джероламо Кардано, Тихо Браге, Иоганн Кеплер, Николай Коперник, Роберт Бойль, Френсис Бэкон и другие[72].

Периодически всплывающая в современном медийном пространстве информация о практикующихся в такого рода закрытых сообществах ритуалах с элементами сатанизма, гомосексуализма, каннибализма, зоофилии, педофилии и прочих извращений[73]

может на деле отвлекать внимание публики, охочей до конспирологической «клубнички», от куда более серьезной подоплеке, восходящей в своей основе к допотопным мистериальным практикам.

В той или иной степени, к такого рода секретным методикам восходят распространенные в разных культурах ритуальные вампиризм, сперматофагия, каннибализм, а также операции с человеческим прахом и семенем, некромантия, и самые чудовищные формы неоспиритуализма (контакта с духовными сущностями).

Проклятие Ханаана

В качестве символа завета Бога с Ноем была установлена радуга в облаках. Это был завет Творца с «непорочным» человеком. И сыновья его, в т.ч. и Хам, также были «непорочны». Однако, отмечает епископ Митрофан, мы не знаем, была ли при этом «чиста» и свободна от этой «поврежденной генетики» жена Хама — поскольку сын их Ханаан, по всей видимости, «свидетельствует о явном повреждении»[74].

Содомские наклонности и быстрое ниспадение к Содому были ничем иным как родимым пятном допотопного растления. Известный эпизод с поруганием Ноя представляет собой явное доказательство такого положения дел.

И только в XX веке распоясавшееся от безнаказанности сообщество содомитов посмело взять в качестве своего символа ту самую радугу, которую как знамение завета с «непорочными» Бог положил в облаке.

Присвоение радуги со стороны ЛГБТ, то есть нынешних «людей потопа», представляет собой не что иное, как хамскую, ханаанову насмешку над Ноем и его потомками, а также над долготерпением Творца.

Ведь Радуга была дана как обет, что потопа больше не будет. Эту дерзость извращенцы придумали не сами — здесь явно прослеживается игра контринициатических, богоборческих сил.

Страна Ханаана (она же Финикия) была во многих отношениях наследницей древней Атлантиды. Историки указывают на ее генетические корни в Крито-минойской цивилизации, которую нередко отождествляют с Атлантидой. Это была морская и торговая цивилизация, с большим числом колоний, ставшая средоточием богатства и древнего типа «капитализма».

В ней процветал культ Великой Матери и роль жрецов исполняли женщины. По данным археолога профессора Уоррена, исследовавшего человеческие останки в критском Кноссе, там имели место ритуальные жертвоприношения детей — причем, по всей видимости, детей убивали, готовили и съедали вместе с животными во время празднеств, связанных с отправлением некоего религиозного культа[75].

Н. Геда в материале «Зазеркалье: мужское и женское на Ближнем Востоке» характеризует Ханаан в качестве «протокапиталистической» страны. Ханаан был страной дельцов, чем-то напоминающих тип свободного предпринимателя с замашками самого настоящего капиталиста с Уолл-Стрит или Манхеттена.

В торговых городах-государствах Иерихоне, Эбле, Угарите, Тире, Сидоне создавались невероятные как по тогдашним, так и по нынешним меркам состояния. Финикийские купцы, конечно, зарабатывали отнюдь не только на посреднических операциях — на своих легких и маневренных кораблях они достигали самых отдаленных уголков Европы.

Были финикийцы и в Индии, доплывали они и до Америки — и вполне возможно, что некоторые характерные особенности месоамериканских цивилизаций ацтеков и майя возникли не без влияния ханаанской культуры[76].

Но особое значение в нашем контексте имеет религия Ханаана, бескомпромиссно обличаемая пророками древнего Израиля. «Кроме неимоверной жестокости (Ваал особо “любил” новорожденных детей, которых жрецы медленно сжигали в дар богу), служение этим богам отличалось дикой безнравственностью, по сравнению с которой бледнели грехи Содома.

Принося в жертву своих детей, хананеи одновременно с этим предавались диким оргиям, в которых принимало участие все население, независимо от возраста»[77].

Именно на примере Ханаанской цивилизации с особой ясностью можно судить об обычаях и нравах, царивших в среде предпотопного человечества, а также получить представление о ближайших перспективах современной западной цивилизации.

Археологические свидетельства и тексты архивов погибших ханаанских городов, особенно Угарита и Эблы, красноречиво свидетельствуют об образе мыслей ее обитателей и позволяют называть Ханаан страной победившего матриархата.

Верховная власть в пантеоне принадлежала богине-матери Астарте (Ашере, Асират), одновременно дочери и жене Эла, которая считалась при этом богиней неба, солнца и луны. Данный культ сакрализовал всю и всякую сексуальную жизнь, которая считалась источником плодородия.

Ханаан был страной прагматиков, страной брачного контракта, легкого развода, отсутствия супружеских измен и супружеской верности, поскольку любые сексуальные отношения были посвящены Великой Богине.

Также Ханаан был страной храмовой проституции, приносившей немалые поступления в бюджет и на общественные нужды, поскольку хананеянки считали за доблесть служить таким образом Астарте, а их города располагались на караванных путях и были полны гостей.

Ханаан являлся страной материнского права (то есть дети принадлежат матери), и при этом поражающих воображение масштабов детских жертвоприношений. В жертву богам приносились в основном 8-дневные младенцы — и это исключает предположение, что в «тофетах» сжигались мертворожденные или рано умершие дети.

Женщина-мать в условиях матриархата сама решала, кого и сколько из своих детей оставить жить, — и это была своего рода «эффективная регуляция» демографии, которой могли бы позавидовать нынешние фонды по сдерживанию народонаселения. Повод для жертвоприношения чаще всего также был прагматическим.

Древние писатели (Клитарх, Плутарх, Полибий) доказательно изложили эту практику.

А Диодор Сицилийский описал конкретный случай массового детоубийства: когда армия тирана Сиракуз Агафокла подошла к стенам Карфагена, жители города, решив, что это связано с гневом божества, сожгли одномоментно более пятисот своих детей, из которых двести — сыновья знатных семейств — были определены властями, и не менее трехсот было пожертвовано добровольно.

Геда приходит к закономерному выводу о том, что действие материнского права на жизнь ребенка неизбежным образом порождает общество, существующее по принципу «или ты, или я»:

«Между ханаанскими обычаями сакрального умерщвления новорожденных и современным медикаментозным умерщвлением нерожденных младенцев по факту нет никакой разницы — и в том, и в другом случае в основе лежит неотъемлемое право женщины самой распоряжаться плодом своего чрева, в зависимости от тех или иных жизненных обстоятельств.

Как это ни обидно для нашего просвещенного общества — тем не менее, в данной области мы сейчас столкнулись с реинкарнацией одного из самых архаичных и антигуманных представлений. И, разумеется, оно возродилось в паре с либерализацией сексуальной сферы — поскольку одно без другого не живет, это система.

Ведь все возражения, которые феминистическое сообщество посылает в ответ противникам абортов, как правило, сводятся к одному и тому же: невозможно вырастить всех детей, зачатых при всех многочисленных сексуальных связях, которые неизбежны в современном обществе — мужчины сексуальные партнеры никогда не возьмут на себя обязанность по обеспечению всех этих детей.

При всей якобы разумности этого возражения непонятным остается одно — а что, собственно, мешает женщинам сократить количество сексуальных связей? Однако ни одного рационального ответа на этот вопрос получить невозможно — только бурю возмущения от посягательства на самое святое — право женщины вступать в такое количество сексуальных связей, какое она пожелает.

Между тем история свидетельствует — общества, основанные на системе таких вот женских прав, обречены на гибель. История Ханаана — яркое тому свидетельство. От этого народа не осталось ничего, кроме занесенных песком курганов. Остается лишь надеяться на то, что наше с вами общество не кончит таким же печальным образом»[78].

Это весьма глубокая мысль исследовательницы, которая подтверждает, что люди Потопа, что бы они ни мнили о себе, обречены. Однако, вместе с людьми Потопа в бедствиях, эпидемиях и войнах гибнет и немало невинных людей.

Лев Тихомиров в работе «Религиозно-философские основы истории» напоминает, как перед вступлением в Землю Обетованную Моисей «с грозными заклятиями» говорил Израилю: «Не за праведность твою и не за правоту сердца твоего идешь ты наследовать землю их; но за нечестие народов сих Господь Бог изгоняет их от лица твоего» (Втор. 9, 5).

Категорическое указание Божие о поголовном истреблении всех жителей поясняется во Второзаконии тем, что эти народы «сыновей и дочерей своих сожигают на огне богам своим».

Позднее «Книга Премудрости» объясняла, что народы Земли Обетованной совершали волхвования и нечестивые жертвоприношения и были «безжалостными убийцами детей и на жертвенных пирах пожирали внутренности человеческой плоти и крови в тайных собраниях» (Прем. 12, 3-6).

Как и в случае с допотопными «издревле славными» героями-исполинами, заражавшимися от непосредственного контакта с хтонической стихией ее «скверной», Израиль в конечном итоге неумолимо попадает под тлетворное влияние кровавых ханаанских культов.

Тихомиров пишет: «В одной части Израиля жило омерзение перед всеми такими злодействами, в другой же части являлось страшное увлечение кровавым развратом»[79].

Однако можно предполагать, что та же самая зараза поражала и многие другие культуры в более древние времена.

Припоминая «бесконечность человеческих жертв в древней Мексике», Дмитрий Мережковский в книге «Атлантида — Европа: Тайна Запада» высказывает предположение, что «царство майя-тольтеков, краснокожих людей Запада» и земли «“краснокожих” Востока — сначала керетимов-критян, а потом финикийцев (phoinix, “красных”),

на Тиро-Сидонском побережье Ханаана и Пуническом — Северной Африки» являлись колониями Атлантиды — «рухнувшего моста через Атлантику».

Далее Мережковский сопоставляет эти события с Первой мировой войной в XX веке и проницательно указывает на связь этой кровожадности с развратом, в том числе содомским[80].

Содомия до и после Содома

Мережковский следующим образом формулирует «квинтэссенцию» и, возможно, главный грех допотопной цивилизации: «“вытравлять плод и воевать — ковать мечи и копья, щиты и брони”. Убивать и не рождать — это главное, и все остальное сводится к этому.

<…> Первые, по Книге Еноха, научились воевать не мужчины, а женщины, или точнее, мужеженщины, “амазонки”, — “плоть, извратившая путь свой на земле”, — женская половина Содома. <…> Догмат двуполости брачной, завет Адаму: “будут два одной плотью”, так же как завет Аврааму:

“умножая, умножу семя твое, как звезды небесные”, — оба эти завета суть крайний антипод Содома, ибо в Содоме никто никогда не рождается, a oт Авраамова семени родится Сын Божий, Спаситель мира»[81].

«Род человеческий Содомом прекращается»[82] — не в этом ли состоит конечный замысел и дух предпотопной цивилизации?

Ханаанский культ Астарты был чрезвычайно склонен к порочному сладострастию во всех его видах, в том числе к тому, что теперь принято называть ЛГБТ.

Показательно замечание доктора экономических наук М.Г. Делягина, констатирующего, что на Западе гомосексуализм становится «одним из ключевых инструментов формирования новой глобальной управляющей элиты, идущей на смену традиционным»[83].

В этом нет ничего удивительного, если вспомнить, что даже внутри закрытых сообществ гомосексуалисты составляют отдельную, наиболее сплоченную «элитную» группу.

С.Е. Юрьев в весьма неполиткорректной монографии «Гомосексуализм глазами контрразведки»[84], написанной по материалам его многолетней службы и контактов с осведомителями из среды сексуальных меньшинств, констатирует, что регулярные гомосексуальные акты приводят к необратимым психофизиологическим изменениям в работе мозга, влекущим за собой изменения восприятия окружающей действительности, сознания, мышления, речи и мировоззрения.

Указанные изменения приводят к формированию практически непреодолимого психофизиологического барьера между гомосексуалистами и остальными членами социума.

Информаторы из этой среды сообщают, что у гомосексуалистов имеется «своя, единая идеология» и автономная система ценностей, основанная на принципах сплоченности, взаимной защиты, поддержки «своих», и особом культе «избранности и отчужденности»: гомосексуалисты считают себя более совершенными, возвышенными и утонченными существами, отличающимися от прочих «нормальных» людей.

Наряду с чрезвычайной конспиративностью гомосексуалистам свойственно своего рода гностическое неприятие остального человеческого общества, враждебность и презрение к нему, на организационном плане способствующее образованию устойчивых закрытых групп, формирующих собственное «государство в государстве».

Из других немаловажных деталей реальной практики гомосексуализма, указанных Юрьевым, назовем такие как: чрезвычайную склонность их к суицидам (в сотни раз большую, чем у гетеросексуалов), патологическую трусость, свой способ «размножения»: «путём растления, развращения и превращения наших сыновей из обычных людей в гомосексуалистов.

Это — самая большая тайна гомосексуалистов»[85]. Наконец, и это представляет особенную важность для нашей темы, — став гомосексуалистом, человек теряет чувство своей собственной национальной идентичности, своей расы и религии: все эти идентичности вытесняются идентичностью Содома.

Элитные лоббистские гомосексуальные группы и сообщества пользуются чрезвычайной влиятельностью, как на Западе, так и во многих странах третьего мира. Такие группы оказывали и продолжают оказывать нарастающее влияние на общественно-политические, экономические и культурные процессы, что делает их чрезвычайно притягательным объектом «контринициатических» влияний.

В британской системе элитного образования гомосексуализм использовался как элемент создания и воспроизводства монолитного социального слоя, непреодолимо отделенного от остального общества.

М.Г. Делягин констатирует, что в британских частных школах для мальчиков гомосексуализм и педофилия (со стороны преподавателей) получили самое широкое распространение:

«Помимо использования гомосексуальности как инструмента формирования обособленной от общества и жестокой элиты, живущей по своим собственным правилам, принципиально важным было и то, что до 1967 года гомосексуализм в Британии являлся уголовным преступлением.

Соответственно элитарных носителей этой ориентации дополнительно сплачивало сознание общей преступности, страх перед весьма суровым наказанием и, главное, ощущение своей сверхчеловечности, т.е. способности и права пренебрегать общепринятыми нормами, включая мораль и закон»[86].

В этом смысле нужно внимательно отнестись к сведениям о том, что в рамках определенных родов, обладавших наиболее высокими степенями посвящения, а также в некоторых сектах «контринициатического» толка на самых высоких ступенях посвящения инициация передавалась не посредством кровного договора от самого старого представителя семьи самому юному или от мастера любимому ученику, но через семя учителя или старейшего члена семейства, которое предлагается тому, кто должен быть инициирован.

Передача эта происходит через буквальное поглощение спермы учителя обычно посредством анального либо орального акта. Такая передача считается истинным и действенным способом, которым когда-то воспользовались падшие ангелы библейских времен, дабы передать людям магические знания[87].

Так или иначе, исходя из этих данных нельзя провести какой-то однозначный водораздел между гомосексуализмом и гомосексуальной педофилией — во всяком случае, это справедливо для элитарной части содомитского сообщества. Надо признать, что в целом на Западе легализация педофилии встретила гораздо более сильное сопротивление.

После эпохи сексуальной революции у педофилов были большие надежды, что скоро и они сумеют вслед за ЛГБТ добиться полного признания и защиты законом. Но этого не произошло, по всей видимости, во избежание необратимого социального раскола в обществах, где консервативная часть хотя и пассивна, но составляет все же реальное большинство граждан[88].

В мире есть несколько островков относительного «рая для педофилов», в первую очередь это Таиланд, где детская проституция широко распространена, в меньшей степени Филиппины и Бразилия.

О системном распространении педофилии среди элитариев свидетельствуют целый ряд судебных процессов — из которых на слуху сейчас дело Д. Эпштейна, члена совета Фонда Рокфеллера, член Совета по международным отношениям и Трёхсторонней комиссии.

Эпштейн поставлял детишек для разврата многим влиятельным лицам и членам закрытых клубов, среди которых называют имена Билла Клинтона, Эхуда Барака, Вуди Аллена, принца Эндрю и многих других[89], одновременно общаясь с ведущими концептуалистами «теории хаоса» и для какой-то неизвестной нам цели создавая базу данных ДНК.

В августе 2019 г. Эпштейн был найден мертвым в тюремной камере, будучи арестован по обвинению в торговле несовершеннолетними. Его смерть положила конец распутыванию педофильских ниточек, тянущихся к очень многим «звездам» глобальной элиты.

Всемирная организация здравоохранения в 1990 году заявила, что более не считает гомосексуализм психическим расстройством. Однако и до сих пор большинство психиатров в закрытых опросах придерживаются другой точки зрения.

Содомия не является той темой, о которой людям Ковчега следует стыдливо и «целомудренно» молчать. Мы вступили в эпоху такого растления и разложения человечества, что, только возвышая свой голос и утверждая свою правду, можно спасти будущие поколения от тлетворной заразы внутреннего Потопа.

Дискурс политкорректности и прав человека, невмешательства в частную жизнь, реализации свободы выбора личности мог бы быть принят только при одном условии — если бы это была справедливая и честная игра, по единым правилам.

Но эта игра ведется по двойным стандартам и навязывается со стороны закрытых и «эзотерических» групп большому наивному обществу, которое ранее, до середины XX века, руководствовалось традиционным чувством нормального и ненормального, прекрасного и безобразного и испытывало омерзение по отношению к извращенцам.

Теперь его пытаются запугать и перевоспитать, запрограммировать на немыслимые ранее пределы терпимости, опираясь на нежелание и неспособность видеть скрытую суть вещей.

Введение в общий оборот понятия «гендер» призвано заменить (а в некоторых странах уже заменило) понятие «пол», из этого следует как дальнейший шаг уголовное преследование лиц, разжигающих ненависть по признакам «пола» (уже не «пола», а «гендера», то есть, грубо говоря, любого вида извращений).

Запугивание гетеросексуальных людей идет рука об руку с активной обработкой их детей в школах, так что нормальность и равноценность всех «гендеров» становится сакрализованной нормой, с помощью которой вызывается откровенная ненависть и общественный гнев против сексистов и гомофобов.

На наш взгляд, сама по себе принадлежность человека к ЛГБТ и педофилии, независимо от того, как человек попал в их число, является прямым и неопровержимым признаком людей Потопа, исключений здесь быть не может, хотя теоретически и можно представить себе случаи покаяния[90].

В то же время недооценивать традиционное сознание не стоит — интуитивно наши предки улавливали в содомском грехе не просто нечто чуждое и отвратительное, но и враждебное, подрывное, отменяющее ценности и святыни традиции, взламывающее устои.

Сегодня в цивилизации Ковчега наступает время перевести это интуитивное сознание в прямое и непосредственное знание, которым должны быть вооружены на Ковчеге и дети, и подростки.

Если удастся избежать опасности Потопа и свести его угрозы к минимуму — тогда при ином уровне опасности можно будет вернуться к модели непосредственного целомудрия как простого незнания и неспособности помыслить о глубинах так называемой «трансгрессии», изощренного греха.

Сегодня же такое естественное целомудрие, которое было общераспространенным еще в поколениях наших родителей и дедушек, означает незащищенность и невооруженность против врага-растлителя.

(Продолжение следует)



Комментарии:

Для добавления комментария необходима авторизация.