Благовещение Устюжское (1119-1130)
Архангел Гавриил, в охряном с золотым ассистом хитоне и голубоватом гиматии, сквозь прозрачную ткань которого проступает оранжевый тон нижней одежды, приподняв голову с золотыми волосами, обращается с ораторским жестом к Марии.
К концу его перекинутого через плечо гиматия прикреплено грузило, придающее отчетливость складкам. В опущенной левой руке Гавриила - мерило (сохранился фрагмент). Мария в винно-красном мафории и темно-синем хитоне стоит перед троном, застланным орнаментированной золотной тканью; как бы прислушиваясь, она склонила голову к вестнику. Поверх мафория на ее груди написан обнаженный младенец-Христос в темном (серебро) нимбе, с зеленоватой повязкой на бедрах.
В опущенной левой руке Богоматери - моток киноварно-красной пряжи, нить которой поддерживаемая ее поднятой к груди правой рукой, тянется к подножию, виднеясь на золотом ковре, покрытом орнаментом, напоминающим ячейки медовых сотов. Вохрение золотисто-коричневое, плотное, без санкиря.
Подрумянка на щеках, лбу, верхних веках, на носу и шее. Оливковые тени приплеснуты. Волосы ангела исполнены золотым ассистом по темно-коричневой охре. Посредине вверху, в синем полукруге неба с золотыми звездами по краю, на красном престоле, утвержденном на огненных серафимах, изображен в крещатом нимбе "IСХС трьсвяты [в}ьтъхы д[ъ]неми" (древняя черная колончатая надпись по сторонам), обрамленный голубоватой овальной славой.
Хитон его голубой, гиматий бледно-зеленый. В левой руке Христа - свиток, от правой благословляющей руки идет голубой луч к Богоматери. По обеим сторонам Христа парят красные серафимы с золотыми рипидами в руках. У подножья представлены колеса ангелов-тронов и серафимы.
Изображения архангела, Марии и "ветхого днеми" окружены новым левкасом XVI века, заменившим утраченный первоначальный. При этом, в соответствии с композиционными приемами XVI века, были искажены контуры: головы уменьшены и фигуры сделаны более тонкими. Фрагменты древнего золотого фона уцелели вверху, у полусферы неба, и в нижней части, около фигур и у стоп архангела. Позема не было.
Фрагмент охры оранжевого оттенка (цвета хитона) над правой рукой архангела позволяет предположить, что первоначально Гавриил был изображен без крыльев, написанных на левкасе XVI века, лежащем также на нимбах и полях. Возможно также, что левое крыло архангела было представлено поднятым.
На фоне XVI века следы надписи киноварью. На несохранившихся местах оставлены заделки XVII века. Доска липовая, с тремя поперечными и двумя накрест лежащими набивными шпонками. Паволока, левкас, яичная темпера. Первоначальный размер доски - 229 X 144.
Позже икона надставлена со всех сторон сосновыми досками, увеличившими размер до 238 X 168. Из Успенского собора в Московском Кремле. Раскрыта в Комиссии в 1920 году Г.О. Чириковым, Е.И. Брягиным, И.И. Сусловым и другими шестью мастерами; раскрытие завершено в 1935 году в ГТГ И.И. Сусловым и Е.А. Домбровской. Поступила в Государственную Третьяковскую галлерею в 1930 году из ГИМ.
Благовещение (Евангелие от Луки, 1, 26—38) изображает, согласно легенде, архангела Гавриила, сообщающего деве Марии о тон, что она станет матерью бога. Композиция состоит из двух фигур в рост - архангела Гавриила, обращающегося с "благой вестью" к стоящей или сидящей Мария с веретеном в руках.
Одновременно существовало и другое изображение на эту же тему, но по апокрифическому первоевангелию Иакова: Богоматерь, черпая воду из источника, обернулась к летящему с вестью архангелу.
Сцена Благовещения получила большое распространение. Уже в древнейшее время разрабатывается множество вариантов, изменяющих позы персонажей и вводящих другие фигуры и атрибуты. Иногда Богоматерь изображается на фоне архитектуры. Сидя или стоя, она прядет в присутствии служанок.
Порой атрибуты рукоделия исключаются. С отдаленных времен на груди у Марии в этой сцене встречается изображение младенца Христа. В древнерусской живописи еще в домонгольский период распространялись все варианты композиции, восходящей к древнехристианскому и византийскому искусству. С XVI века в усложнившуюся композицию вводятся бытовые детали, умножающиеся в ХVII веке. Иногда сцена дополняется изображением богословских толкований к теме.
Устюжское Благовещение в своей иконографии восходит к восточно-христианскому искусству. Смысл ее - в объяснении сверхъестественного зачатия - воплощения божества. Поэтому Богоматерь с Христом на груди в русских источниках иногда называется Богоматерь Воплощение.
Написание этой иконы связывается мною со временем возведения каменного Георгиевского собора Юрьева монастыря, происходившего при князьях Всеволоде-Гаврииле Мстиславиче (умер во Пскове в 1138 г.) и отце его, Мстиславе-Федоре Владимировиче (умер в Киеве и погребен в основанном им Федоровском Вотче монастыре в 1132 г.).
На рассматриваемой иконе поза соименного князю Всеволоду архангела Гавриила может быть сравнена с фресковым изображением середины XII века в Мирожском монастыре во Пскове, а лицо Богоматери - с лицом жены Иова на фреске двадцатых годов XII века новгородского Николо-Дворищенского собора.
Отсутствие позема - один из доводов в пользу отнесения Устюжского Благовещения к первой половине ХI века. Без поземов, например, представлены также пророки в барабане Софии Новгородской, относящиеся к 1108 г.
Чрезвычайно существенным для датировки и определения школы является мнение митрополита Макария, высказанное в деле дьяка Висковатого: "... а как принесена с Корсуни [икона Благовещения Юрьева монастыря], тому лет с пятьсот и б оле . . ."
Знаток древнерусской живописи и сам художник, митрополит Макарий, относил дату иконы к XI веку, по-видимому, ошибочно связывая ее со временем основания Юрьева монастыря.
В соборах Московского Кремля хранятся позднейшие копии Устюжского Благовещения. Памятник Архангельского собора, относящийся к XVI веку, по размеру и композиции наиболее близкий к подлиннику, побуждает к предположению, что именно в эту эпоху крылья были прибавлены к реставрировавшейся тогда древнейшей иконе.
Уменьшенная копия Благовещенского собора начала XVII веке обрамлена многочисленными клеймами, иллюстрирующими легенды о жизни Марии. Средник ее позволяет судить о том, как выглядело Устюжское Благовещение в эпоху царя Михаила Федоровича.
В трудах В.Н. Лазарева говорится о том, что Устюжское Благовещение привезено из Новгорода, а само произведение должно связываться с историей новгородской живописи. Однако до последнего времени существовало мнение, что икона в середине XVI в. (между 1566 - 1568 гг.) привезена в Москву из Устюга Великого: перед нею, будто бы, в 1290 г. молился Прокопий Устюжский (умер в 1303 году) об отражении "тучи каменной" от города, в котором он жил.
Древние легенды о происхождении икон часто имеют историческую основу. Устюжская легенда возникла в ХVIII веке на основе эпизода жития Прокопия Устюжского, составленного в XVII веке. Возможно, что устюжское предание впервые литературно оформлено А.Г. Левшиным, братом митрополита Платона, пользовавшимся, вероятно, какими-то неизвестными нам архивными данными.
Однако использованные им не дошедшие до нас сведения относились, по-видимому, к другой иконе, привезенной при Иване Грозном из Устюга в Москву. Путаница произошла еще в середине ХVIIIвека, когда из Москвы в Устюг была торжественно отправлена копия кремлевской иконы.
К ХVIII же веку относится реставрация рассматриваемой иконы, живопись которой, закрывшая древнее произведение, удалена в 1920 году.
Устюжская легенда не находит подтверждения в местных устюжских источниках.