Статьи

Григорий Заславский как главный культуртрегер мира

Героями нашей новой рубрики «Телепузики» становятся люди, которые нас изумили и продолжают изумлять. Не столько каким-то своим сокровенным знанием, изощрённым умом или богатырской статью, а самим фактом своего появления в эфире. Первым таким героем был Антон Долин, освещающий на ТВ и радио кинопроцесс. Сейчас это кандидат филологических наук критик Григорий Заславский, который в одиночку отвечает за все остальные виды искусства.

Да, Заславский воистину энциклопедист, большой либерал и, конечно, выдающийся критик – заслушаешься, зачитаешься и засмотришься. Вот так на радио «Вести ФМ» начиналась его речь, посвящённая юбилею Майи Плисецкой: «Её величие было в красоте движений, в том, как двигались её руки, как будто ветви от дуновения ветра».

Сразу восхитимся блеском метафорического мышления и нежностью образов критика, однако далее в его речи появляется металл гражданина, прирождённого борца с тоталитаризмом:

«Плисецкая – с гордо поднятой головой, её балетная осанка была не только данью и необходимостью профессии, но ещё и – даже когда она молчала – немой репликой в диалоге с властью, с властителями, который она вела, кажется, безостановочно, лишь в самые последние годы как-то отстранившись от сию­минутности, а уж с советской властью она умела разговаривать как никто».

Отстранимся и мы от сиюминутности и подивимся почти толстовской длине предложения, торжественности слога и некоторой… безграмотности.

Что у мэтра с согласованием: «данью и необходимостью профессии», а также зачем столько тавтологий? Молчать немой репликой в диалоге Плисецкая, по Заславскому, умела, однако, явно преувеличивая конфликт балерины с властью, оратор накаляет обличительный пафос:

«Многие годы её коронным номером стал «Умирающий лебедь» (здесь следовало бы использовать глагол «был». Впрочем, ЕГЭ по русскому языку выдающемуся филологу не сдавать, тем более что он сам нынче принимает экзамены. – ред.), – казалось бы, советской власти надобен был совсем другой танец, жизнеутверждающий, исполненный оптимизма, но Плисецкая была так гениальна в нём, что ей разрешили, позволили эту символистскую, декаданскую ломкость и печаль – танец этот она впервые станцевала в эвакуации в Свердловске в 1941 году. Примой-балериной Большого она стала в 1943-м».

Григорий Анатольевич, помилуйте! Чем мог помешать советской власти «Умирающий лебедь» в концерте учащихся хореографического училища? И неужели юная Плисецкая исполнила номер великого Фокина на музыку не менее великого Сен-Санса против воли своих педагогов? Чтобы насолить кровавому режиму? Кстати, случилось это не в 41-м, а в 42-м году, и примой Большого Майя Михайловна стала не в 43-м, когда была только принята в труппу, а гораздо позже.

«Диалог с властью, с властителями, который балерина вела безостановочно», привёл Майю Михайловну к высшим званиям СССР: народной артистки, лауреата Ленинской премии и Героя Социалистического Труда. С советской властью балерина разговаривать действительно умела.

Григорий же бескомпромиссен. В «Независимой газете» он может себе позволить то, чего не позволяет в эфире, – открыто и бесстрашно выступить против намерений (где он таковые заметил?) нынешних властей вернуться к советской практике управления культурными процессами: «Министерство культуры пытаются превратить в подобие бывшего идеологического отдела ЦК КПСС».

Далее мэтр тонко иронизирует: «Как тяжело в России живётся без официально принятой государственной идеологии, без условной шестой статьи в Конституции, которая в последней советской Конституции закрепляла руководящую и направляющую роль КПСС!»

Но почему бывалый культуртрегер так боится «цензуры» и «условной шестой статьи»? Не потому ли, что вместе с ними в его жизнь придут ужасы редакторской правки, тоталитарные требования соблюдать нормы русского языка, большевистская борьба с тавтологиями и небрежностями в формулировках?

Ещё «кровавая советская тирания» наверняка задалась бы вопросом, стоит ли Григорию Анатольевичу одновременно работать на радио, в «Независимой газете» да ещё раздавать комментарии телеканалам «Культура», «Россия 24» и другим, – ведь все эти ляпы от спешки, беготни по офисам, студиям, чиновным кабинетам…

На канале «Мир» неуёмный культуртрегер ведёт программу «Культпросвет». Название ностальгическое, советское, а содержание? «Личность важнее, чем то, что Алексиевич успела написать», – глубокомысленно комментирует он присуждение Нобелевской премии по литературе даме, которая в своей нобелевской лекции проявила себя как отъявленная русофобка.

Ему вторят гости другого выпуска. Один из участников постановки Романа Виктюка: «Не пытайтесь понять. Смысл в том, чтобы быть непонятым». «Есть в мире чёрная дыра – это Россия», – делает открытие актёр из спектакля Кирилла Серебренникова.

Что же мило и дорого культурному просветителю? Чёрная дыра? Культура без света, свет без культуры. Заславский подводит к тому, что как раз это и хорошо, это и есть настоящая, подлинная культура. В таком направлении он неуклонно ведёт тёмное население бывшего Советского Союза, вновь и вновь обращается к одним тем же маякам «чёрной дыры». Богомолов, Серебренников, Алексиевич...

Сокуров, Серебренников, Богомолов... Долбить в одну точку – самый надёжный способ пропагандистского успеха. Если на разные лады повторять, что скачки голых актёров по сцене – это театральное новаторство, а идиотские инсталляции – единственный свет в конце туннеля, то на сотый раз зритель поверит в «новое искусство» и... наконец, глядишь, захрюкает.

Но и этого мало. По мнению отважного критика, современное искусство могло бы плодотворно развиваться в России, но лучших его, признанных на Западе, представителей федеральные чиновники если не душат, то злостно не поддерживают материально. Попутно обратим внимание на парадокс: «Культпросвет» выходит при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям.

Однако наш герой непрост, он совсем никакой не либеральный ортодокс, как может показаться сгоряча.

Да, он последовательно продвигает идею нежизнеспособности традиционного русского репертуарного театра, да, отстаивает интересы «новаторов», прикормленных «Золотой маской», однако не так давно на канале «Россия 24» Заславский вдруг заявил по поводу выбора номинантов помянутой премии: «Нелепо, когда вот все спектакли Богомолова, что бы он ни ставил, все рассматриваются, какими бы удачными или неудачными они ни были, а качественный традиционный театр остаётся за границами интереса».

Боже, ведь это краткий пересказ того, о чём много лет писала «Литературная газета». Что случилось? Прозрел Григорий Анатольевич (член комиссии Союза театральных деятелей РФ по критике и театроведению, член общественного совета Министерства культуры РФ и теперь член экспертного совета «Золотой маски»)?

Раньше не видел проблем, отвратительных перекосов и уродств, а тут вдруг осознал (страшно повторить): у Константина Богомолова могут быть не только удачные, но и – о ужас! – неудачные спектакли? Что произошло? Телекультуртрегер учуял некие дуновения, исходящие из властных коридоров? И понял, где те заповедные места, куда потекут бюджетные потоки? С такой чуткостью к ветрам перемен у Заславского большое будущее при любой власти, даже самой тоталитарной.

В заключение ещё об одном изумлении. Ведь не ради одного персонажа написана эта статья. Таких, как он, замещающих отсутствие знаний и профессионализма презрительным отношением к прошлому России, на ТВ много. Циничные 90-е, когда телевизионные кадры пестовали Евгений Киселёв и Николай Сванидзе, не прошли бесследно. Напомним, тогда было каким-то особенным шиком получить от государства деньги и тут же обгадить его.

Ещё напомним, что межгосударственная телерадиокомпания «Мир», на которой блистает Заславский, была создана в 1992 году соглашением глав государств участников СНГ «в целях освещения политического, экономического и гуманитарного сотрудничества, формирования общего информационного пространства и содействия международному обмену информацией».

Другими словами, «Мир» должен работать на укрепление культурных связей, или, как говорили в ненавидимые либеральными ортодоксами времена, дружбы народов. А ведь она была. Во всяком случае, ни открытой вражды, ни кровавых международных конфликтов, ни тем более войн нельзя было и представить. При поддержке «идеологического отдела» удавалось достичь полнокровного взаимообогащающего сотрудничества, расцвета национальных культур. Музыки, театра, кинематографа...

Благодаря переводу на русский язык многие писатели из союзных республик становились всемирно известными. А к чему привела пропаганда антисоветизма в 90-е на постсоветском пространстве? К тотальной культурной деградации.

К сожалению, «Культпросвет» не единственная передача, появившаяся на канале «Мир», пронизанная полным отрицанием ушедшей советской эпохи. Такие «культпросветы» вряд ли работают на укрепление дружбы народов и сближение культур. И это вызывает не только изумление, но и горькое сожаление.