Статьи

Козырному проекту «России 1» не повезло

Год назад карты смешала «Зулейха». И даже если бы с премьерой «Обитель» задержалась ещё на год или даже два, всё равно сравнивали бы с «Зулейхой».

Где комиссары бесчинствуют, жрут водку, совокупляются в храме и отправляют в лагерь своих же подруг – про «страшное» время, которое, между прочим, современники называли эпохой реконструкции.

Тогда Катаев писал «Время, вперёд!», Маяковский – «Здесь будет город-сад», Ильф и Петров – «Двенадцать стульев», Платонов – «Сокровенного человека», а другие неплохие писатели – «Лейтенанта Шмидта», «Тихий Дон», «Бег», «Разгром»...

Произведения очень разные, но в них кипела жизнь и была надежда.

Кипевшее в «Зулейхе» оставило тяжёлый душный след. И «Обитель» вступила в него, даже сюжетно напоминая свою сериальную предшественницу.

В «Обители» главный герой мужского пола, но спасается он тоже тем, что сходится с лагерным начальством. Впрочем, сериал Александра Велединского вслед за автором романа удивил своеобычностью.

В действие введены кинематографисты, фиксирующие на плёнку перековку преступников. Нам показывают и реальную хронику, и снятую в сериале.

Ещё в лагере был театр (на самом деле!), где ставили не только Луначарского, не только пьесы классиков (так и было), но и современную для тех лет драму – «Дни Турбиных»,

чего, конечно, быть не могло, но в сериале, имеющем в своём генезисе много театрального, появление этой пьесы вполне логично (хотя булгаковского юмора в сериале нет).

Вспомним также «Зону» Довлатова, там тоже зэки ставят пьесу, да ещё про Ленина. Реминисценций и ассоциаций с разными произведениями здесь очень много – и роман, и сериал в этом смысле весьма гостеприимны.

Дмитрий Лихачёв (в сериале есть персонаж Лукичёв) вспоминал, что в соловецком театре в роли Арбенина блистал какой-то знаменитый вор, а здесь Турбиных играют бывшие белогвардейцы.

И на протяжении почти шести серий действие неотвратимо приближается к премьере. Происходит то, чего никто не ожидал.

Вряд ли в действительности в лагере готовилось восстание, но в сериале – почему бы и нет?

Соловки здесь как декорация для античной трагедии, где высказывается отношение не только к 20-м годам и советской эпохе, рядится суд надо всем русским временем от древних веков до наших дней.

Но, несмотря на то что играют очень хорошие артисты, смотреть тяжко.

Здесь нет ни одного персонажа, которому можно было бы сочувствовать. Не за кем следить, некого любить.

Артём в исполнении Евгения Ткачука хоть и страдательная фигура, но временами настолько отвратительная, что не до симпатий.

В начале, когда не знаешь, что он отцеубийца, когда он противостоит лагерным уркам, за ним следишь с интересом и сочувствием. Тем более когда предполагаешь, что его любовь к Галине искренняя.

Но ближе к финалу Артём становится страшнее отъявленных мерзавцев-вертухаев. Жалко уже их, а не его – их мучителя, глумящегося над приговорёнными к смерти, хочется вместе с придумавшими эти сцены тоже к чему-нибудь приговорить.

Начальник лагеря Эйхманис (Сергей Безруков замечательно сыграл здесь многое из того, что ему не довелось в «Годунове»), загадочный латыш, говорящий по-русски и французски без акцента, – не пламенный революционер, а высокомерный сноб, сходящий с ума от всевластия.

Он больше похож на Нерона, чем на одного из самых либеральных начальников ГУЛАГа, каким он был в действительности.

Бывший слесарь Эйхманс (в фамилии прототипа нет «и») на самом деле считал не только необходимым, но и возможным исправление преступников (в этом лагере сидели особо опасные).

А создатели сериала как будто убеждают нас, что «перековка» – это абсолютно бессмысленное и, главное, вредное занятие.

Но вспомним Антона Макаренко и других «перековщиков», которые в это же время работали с юными беспризорниками и уголовниками, их подвижническая деятельность была весьма успешна – воспитанное ими поколение спасло страну от нашествия фашистов.

Любовница Эйхманиса, следователь Галина (Александра Ребенок), влюбившаяся в Артёма, вызывает сочувствие, когда совершает отчаянные поступки во имя его спасения, но что она за человек?

Жестокая комиссарша типа Розалии Землячки, любвеобильная Лариса Рейснер или просто «б», как говорят заключённые? Неясный образ.

Здесь все друг друга предают.

Василий Петрович (Виктор Раков) вначале обаятелен, интеллигентен и душевно чистоплотен, но когда узнаёшь, что он командовал контрразведкой у Колчака и выжигал звёзды на спинах коммунистов, а тем более когда он выдаёт Артёма, становится не по себе.

Другой белогвардеец, Бурцев (Михаил Евланов), работает на красных, люто ненавидя их, симпатичный поэт Афанасьев (Яков Шамшин) тоже ведёт двойную игру и не раз предаёт Артёма.

Только, пожалуй, Мезерницкий (Виктор Добронравов) без червоточины, хотя героический поступок его смотрелся странно, бессмысленно.

Вызывает сочувствие Моисей Соломонович (видимо, прообраз генерала НКВД Френкеля, который сумел возвыситься в ГУЛАГе благодаря рацпредложениям, сделанным в Соловках).

И, конечно, священнослужители (Владимир Стеклов и Юрий Кузнецов), впрочем, один из них (Игорь Черневич) тоже предатель – обновленец.

Все палачи-охранники, которых здесь называют почему-то чекистами (ЧК упразднили в 1922 году, а чекистами себя называли и называют люди, имеющие отношение к разведке), – отвратительные скоты, начисто лишённые второго плана.

Как молодые люди, призванные на воинскую службу, так быстро превратились в чудовищ? Это ведь вторая половина 20-х, ещё вполне «вегетарианские» годы, – экранизаторы намеренно сгустили краски.

Децимация же в конце – недопустимый фантазм (у Прилепина – это жестокая шутка начальника лагеря).

Телепроизведение получилось нешуточное, мрачное. Абсолютно беспросветное. Отправившись на лодке в побег с припасённым золотишком (!), Галина с Артёмом каким-то немыслимым образом вместо того, чтобы попасть в Норвегию, приплывают... опять в Соловки.

От всей души жаль несчастных наивных американцев, на которых они наткнулись в море и спасли. И... сдали в лагерь как шпионов. Вишенка на торте подлости.

Так о чём этот фильм? О чём роман, критики во многих, в основном восторженных статьях объяснили. Но сериал – другой жанр, обращённый к массовой аудитории.

Почему наши телезрители от него отвернулись, понятно, а вот в Америке за содержание, изобличающее звериную сущность России, его бы встретили восторженно.

И объявили бы санкции за незаконное удержание американских граждан, о котором стало известно только сейчас из сериала.