Статьи

Оборона Самаркандской цитадели была одной из самых ярких страниц истории завоевания Средней Азии. В сражениях в древнем городе принял участие знаменитый русский художник Василий Верещагин. 

«Дымящиеся груды рухнувших сакель, которые мы поджигали на вылазках; обгорелые, обезображенные трупы, разбросанные между развалинами и издававшие нестерпимый смрад, заражавший воздух; исхудалые и закоптелые лица защитников…», - так вспоминал о событиях 1868 года один из их участников, Е. Воронец.

Оборона Самарканда стала одной из самых ярких страниц российской военной истории в целом и завоевания Средней Азии в частности.

На протяжении 8 дней около 600 солдат и офицеров русской армии держали оборону против десятков тысяч атаковавших их бухарских солдат – и смогли выстоять.

Завоевание Средней Азии

Во второй половине XIX века Российская империя обратила своё пристальное внимание на среднеазиатские ханства. До этого времени, начиная с петровской эпохи, отношения с Кокандом,

Бухарой и Хивой ограничивались лишь отправкой научных экспедиций с целью исследования территорий и особенностей политической и культурной жизни этих стран. В первой половине XIX века Россия подчинила казахские племена и выстроила в степях систему укреплений для защиты своих территорий от набегов кочевников.

Однако позднее ситуация изменилась. Укрепление британских позиций в Индии и их посягательства на Афганистан заставили Санкт-Петербург пристальнее следить за ситуацией в Средней Азии.

Кроме того, молодая российская промышленность нуждалась в безопасных путях транспортировки сырья, в особенности хлопка, необходимого для текстильных фабрик. Лишь с подчинением среднеазиатских ханств и эмиратов можно было добиться безопасности в регионе.

В 1850 году Российская империя начала войну с Кокандским ханством, которая с перерывами шла вплоть до 1868 года. По её итогам на южных рубежах страны появляется Туркестанское генерал-губернаторство с центром в Ташкенте, а его главой становится генерал Константин фон Кауфман, участник Крымской войны.

Уже во время войны с Кокандом русские войска встречаются на поле боя с силами бухарского эмира, поддержавшего своего соседа. В ходе войны в Бухаре было конфисковано имущество русских купцов, что вместе с провалом русской миссии, прибывшей ко двору эмира для урегулирования ситуации, стало одной из причин продолжения войны.

В мае 1868 года русские отряды численностью в 3,5 тысяч человек начали наступление на Самарканд. Путь к городу преграждала 40-тысячная армия эмира. Попытки договориться миром и убедить неприятеля прекратить сопротивление не удались.

В этих условиях русский отряд начал атаку, перейдя вброд реку Зарявшан. Внезапный удар заставил бухарцев дрогнуть и обратиться в бегство.

Отступавшие пытались закрепиться в Самарканде, однако местные жители не пустили в город армию эмира. Напротив, они открыли ворота для русского отряда. 2 мая 1868 года в древний Самарканд вошли силы генерала Кауфмана.

Жемчужина Средней Азии под угрозой

Несмотря на то, что победы в открытых столкновениях достигались русскими отрядами легко и без больших потерь, их малочисленность создавала определённые трудности при контроле приобретённых территорий. Эта проблема осталась и после входа в Самарканд.

Для продолжения военных действий Кауфман был вынужден распылить имеющиеся у него силы, а 30 мая и сам генерал покинул город во главе одного из отрядов. В Самарканде оставалось около 6 сотен солдат.

Вместе с ними был и художник Василий Верещагин, присоединившийся к Кауфману в начале кампании. Он вспоминал: «Были слухи, что бухарский эмир собирается отвоевать город и с армиею в 30-40 тысяч двигается на нас.

Кауфман собирался выступить против него, а покамест посылал отряды по сторонам, чтобы успокоить и обезопасить население окрестностей новозавоеванного города».

Однако слухи не были беспочвенны. У города всё ещё оставались внушительные силы, лояльные эмиру. Те, кто впустил русские войска в город, желали перемен в социальной и экономической сфере, однако Кауфман в первые же дни своего пребывания в Самарканде отчётливо дал понять, что никаких изменений в ближайшее время не будет.

Этот факт заставил часть жителей отвернуться от русских. Разочарованные, они перешли на сторону  эмира.

1 июня 1868 года в городе начались волнения. У стен начали собираться вооружённые люди, а некоторые местные жители кидали в русских солдат камни. 

Василий Верещагин вспоминал: «И в бинокль, и без бинокля ясно было видно, что вся возвышенность Чопан-Ата, господствующая над городом, покрыта войсками, очевидно, довольно правильно вооруженными, так как блестели ружья, составленные в козлы».

Штурм начался уже на следующий день.

Оборона цитадели

«Утром, 2-го числа, комендант, внимая настоятельным просьбам нескольких жителей, желавших, чтобы русские защитили город от вторжения шахрисябцев, с двумя ротами и двумя орудиями двинулся к Хаджи-Арарским Воротам. <…>

Только что колона вытянулась из Хаджи-Арарских Ворот, из садов раздались выстрелы, сначала редкие, потом все учащавшиеся».

Силы эмира ворвались в город и стали пробиваться к цитадели. Оборону возглавил комендант крепости майор Фридрих Штемпель.

Под его началом находилось около 600 человек, которые были вынуждены были сдерживать десяти тысяч нападавших (их точное число так и не было установлено, оценки варьируются от 20 до 60 тысяч человек).

Самые тяжёлые дни сражений пришлись на 2 и 3 июня, когда неприятельский натиск на цитадель был наиболее сильным. Василий Верещагин вспоминал:

«На площадке над ними солдатики, перебегая в дыму, живо перестреливаются с неприятелем; я вбежал туда и, видя малочисленность наших защитников, взял ружье от первого убитого около меня солдата, наполнил карманы патронами от убитых же <…> оборонял крепость вместе со всеми военными товарищами».

Под защитой гарнизона оказалось христианское и иудейское население города. О сдаче в плен не шло и речи. Более того, в случае наступления безвыходной ситуации комендант Штемпель предлагал взорвать цитадель вместе с гарнизоном и мирными жителями. К счастью, до этого дело не дошло.

В то время пока русские солдаты героически оборонялись в Самарканде, генерал Кауфман нанёс очередное крупное поражение силам эмира. Вести об этом добрались до осаждавших древнюю цитадель.

Опасаясь удара с тыла, часть пришлых восставших поспешила отступить. Кауфман, несмотря на желание некоторых офицеров идти прямо на Бухару, принял решение вернуться в Самарканд, тем более что от гарнизона не поступало никаких вестей.

Уменьшение численности восставших позволили осаждённым проводить успешные вылазки за пределы крепости. Но попытки штурма не прекращались – иногда их число достигало нескольких в день.

Счастливый финал 6-дневной эпопеи

8 июня силы Кауфмана подошли к Самарканду. К этому времени численность нападавших настолько уменьшилась, что гарнизон стал совершать вылазки из цитадели намного чаще. Бои постепенно стихали.

Василий Верещагин вспоминал: «Добрейший Кауфман, понимавший, что надобно будет дать пример строгости, очевидно, нарочно провел предыдущую ночь, не доходя несколько верст, чтобы дать возможность уйти большему числу народа, особенно женщинам и детям».

Пойманные зачинщики восстания были расстреляны. В качестве публичного назидания Кауфман приказал сжечь самаркандский базар, разрешив солдатам перед этим разграбить его.

Провал в Самарканде заставил эмира пойти с Россией на переговоры. 23 июня стороны подписали мирный договор, по которому Бухара соглашалась с потерей своих территорий и обязывалась выплатить контрибуцию.

Вместе с этим эмир становился фактическим вассалом России: он вёл максимально благоприятную по отношению к Петербургу внешнюю и экономическую политику.

С другой стороны, империя поддерживала самого эмира во внутренних смутах, которые разразились в Бухаре практически сразу после заключения договора.

В боях за самаркандскую цитадель её гарнизон недосчитался 49 человек. Потери с другой стороны неизвестны.