Статьи

Cпор о византийском наследии – это один из главных для русского национального самоопределения споров

Спор о Византии. Западники против… западников и славянофилов

Начал его еще основатель западничества П.Я. Чаадаев в первом «Философическом письме» заявивший:

«В то время, когда среди борьбы между исполненном силы варварством народов Севера и возвышенной мыслью религии воздвигалось здание современной цивилизации, что делали мы? По воле роковой судьбы мы обратились за нравственным учением, которое должно было нас воспитать, к растленной Византии, к предмету глубокого презрения этих народов» (1).

Этот тезис вскорости получил отпор как со сторону славянофилов, так и со стороны по настоящему знающих историю западников. Отец-основатель славянофильства А.С. Хомяков писал:

«Невозможно было чтобы такая самобытная многовековая держава прошла без следов, и действительно, её следы, добрые и злые, везде видны на Востоке. Грустно бы было, если бы никто из живых людей, никакая современная народность, не оглядывались бы на неё с благоговением и любовию.

Такого равнодушия не заслуживали ни её воинственные деятели, мужи доблести и побед - Копроним и Цимисхий, ни её светлые деятели, мужи богопознанья и христианских песнопений - Григории и Дамаскины; ни её великие художники, строители таких храмов как св. София, или Панселины, предшественники позднейшего пластического искусства; ни её юристы, которых труды положили основу всей юридической цивилизации Европы.

По нашему мнению, говорить о Византии с пренебрежением - значит расписываться в невежестве» (2).

Аналогичного мнения придерживался и интеллектуальный лидер западников Т.Н. Грановский:
«Очевидное равнодушие западных писателей к государству Константина Великого объясняется отчасти отношениями этого государства к латино-германским племенам. Между ними не было органической связи…

Её влияние на судьбу его предков не дает ей особенных прав на его сочувствие… Нужно ли говорить о важности византийской истории для нас, русских? Мы приняли от Царьграда лучшую часть народного достояния нашего, т. е. религиозные верования и начатки образования. Восточная империя ввела молодую Русь в среду христианских народов. Но кроме этих отношений нас связывает с судьбою Византии уже то, что мы славяне» (3).

Не трудно заметить, что за Византию высказывались те из русских интеллектуалов, кто всерьез занимался научным изучением истории. Против - Чаадаев, для которого читанное у Гиббона было поводом для салонной болтовни.

Однако транслированный Чаадаевым в русскую публицистику мем о «растленной Византии» с тех пор повторялся в не раз и не два.

«Византия, которой гниение началось вместе со славою, развратная, гнусная» - писал Герцен в «Легенде». Владимир Соловьев в стихотворении восхваляющем монгольское нашествие «Панмонголизм», так и высек в граните: «Когда в растленной Византии / Остыл божественный алтарь / И отреклися от Мессии / Иерей и князь, народ и царь / Тогда он поднял от Востока / Народ безвестный и чужой, / И под орудьем тяжким рока / Во прах склонился Рим второй».

Дальше следовала обычная у прогрессивной интеллигенции пропаганда в пользу внешнего противника - в данном случае японцев: «нездешней силою хранимы идут на Север племена», «О Русь, забудь былую славу», «и Третий Рим лежит во прахе» и т.д.

Чисто для справки - монголы пришли в Европу тогда, когда Византия уже была стерта во прах, изнасилована и ограблена «франками» из Четвертого крестового похода. Более того, удар, нанесенный монголами главным восточным противникам византийцев туркам-сельджукам значительно облегчил положение византийцев и позволил им сосредоточиться на отвоевании Константинополя.

Тезис о роковом влиянии византизма на русскую историю, о том, что история эта пошла бы совсем иначе, если бы Русь приняла Христианство от Рима, а не от Царьграда, с тех пор стал общеобязательным догматом исторического национального нигилизма.

Большей частью продвигающих его авторов данный тезис заимствуется из работы американского советолога родившегося на территории Польши (простите мне этот эвфемизм) Ричарда Пайпса «Россия при старом режиме».

«Приняв восточный вариант христианства, Россия отгородилась от столбовой дороги христианской цивилизации, которая вела на Запад. - пишет Пайпс в главе, которая выразительно называется «Церковь как служанка государства». - После обращения Руси Византия пришла в упадок, а Рим пошел в гору. Вскоре. Византийскую империю осадили турки, которые отрезали от нее кусок за куском, пока, наконец, не захватили ее столицу.

В XVI в. Московия была единственным крупным царством в мире, все еще исповедующим восточный вариант христианства. Чем больше она подвергалась нападкам со стороны католичества и ислама, тем больше замыкалась в себе и делалась все нетерпимее. Таким образом, принятие христианства, вместо того, чтобы сблизить Россию с христианским миром, привело к изоляции ее от соседей» (4).

Впрочем, работа Пайпса в целом - это собрание бесчисленных русофобских лулзов с претензией на осмысление русской истории.

Вот, к примеру, еще один случай, когда он пытается указать на пользу разрыва с Византией для русской жизни. Он настолько анекдотичен, что я позволю себе сделать небольшое отступление.

«Разрыв торговли с Византией, где имелся большой спрос на рабов, образовал в России XII-XIII вв. излишек живого товара. Известны случаи, когда вслед за успешной военной кампанией пятерых рабов продавали за стоимость одной козы. Такой избыток, вероятно, давал удельным князьям очень сильный побудительный мотив для поворота к эксплуатации земли» (5).

Так и представляешь себе растленную рабовладельческую империю, которая высасывает из Руси все соки посредством её алчных князей, которые, подобно племенным вождям Западной Африки в XVII-XVIII веках, продают работорговцам своих подданных. И только когда благодетельные кочевники перекрывают для Руси торговые пути, жадным боярам приходится придумывать холопьему неликвиду иное применение - развитие земледелия.

В этом коротком абзаце ошибочно всё.

Действительно, рабы составляли существенную часть русского экспорта в Константинополь, но говорить о каком-то сверхспросе в Византии на рабов не приходится. В год с Руси в Царьград приходило около 80 ладей (6).

Если очень постараться в каждую из них можно было посадить до 30 рабов . Не трудно посчитать, что максимально возможный работорговый оборот Руси и Византии составлял 2400 человек в год.

Сравнить с оборотом африканской работорговли или с той настоящей работорговлей, которая развернулась между Крымским Ханством и тем же Константинополем после захвата его турками попросту невозможно. И уж на столь незначительном неликвиде рабов поднять «удельнокняжеское» хозяйство ну никак не возможно.

Во-вторых, торговля Руси в XII-XIII веке не прерывалась, как минимум до разгрома Руси татарами, когда излишки рабов образовались на совсем другом, отнюдь не русском, а вовсе даже и Ордынском рынке.

Гипотеза, что в XII веке половцы перерезали путь из Варяг в Греки и потому торговля Киева начала ослабевать, а русское население стало передвигаться на север, была популярна в XIX веке, ей отдали дань В.О. Ключевский и М.К. Любавский, но после новых археологических исследований Поднепровья она полностью отброшена. На XII век приходится расцвет русской торговли по Днепру и расширение расположенных там русских поселений.

«Днепр оставался главнейшей магистралью, ведущей на юг. Если бы путь по нему оказался надолго перерезан, это, конечно, причинило бы неудобства, но похоже, что в середине XII в. торговля по Днепру процветала.

Раскопки на Великопотемкинском острове в устье Днепра показали, что максимальную площадь - территорию около 4 гектаров - находившееся там поселение занимало в XII - начале XIII в. причем здесь были найдены многочисленные фрагменты амфор и поливной посуды. В тот же период возникло множество славянских поселений вблизи Днепровских порогов и в низовьях Днепра» (7).

Наконец, в-третьих, история про «пять рабов по цене козы», приводимая Пайпсом, - это пример просто-таки гомерического невежества, на уровне русских в розовой ушанке с медведем и балалайкой. Так отразилась в сознании Пайпса известная война Андрея Боголюбского с Новгородом в 1168 году, неудачно закончившаяся для Суздальского князя.

Новгородцы, как они считали потом - чудесным заступлением иконы Богоматери «Знамение», разгромили суздальцев и многих взяли в плен и «купляху суждальц по 2 ногате» (8). Пересчет этой цены пленников на цену козы сделал русский историк М.А. Дьяконов (9). Но Пайпс воспроизводит его с ошибкой - коза стоила 6 ногат, что равно цене не пяти, а трех пленников.

Предоставлю образованному читателю судить были ли у Новгородской республики «удельные князья», которые могли сажать пленников на землю, и имелась ли у новгородцев техническая возможность сбыть массы пленников в Константинополь, даже с учетом того, что путь по Днепру был свободен.

Да и стали бы они это делать - в тогдашней Европе, как и на Руси, пленников как правило брали для выкупа - везти на дальние работорговые рынки суздальских мужиков-ополченцев не было решительно никакого резона.

Представлять рабство и холопство на Руси в X-XII веке наподобие работорговли Крымского ханства или американской работорговли нового времени - конечно ошибка. Рабы были одним из способов инвестиций, причем важным аспектом этих инвестиций был выкуп ими самих себя. Вот как описывается бизнес ярла Эрлинга, зятя шведского короля Олава Трюгвасона, в «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона.

«Днем Эрлинг заставлял своих людей работать на него, а вечером или ночью он давал возможность тем из них, кто хотел, работать на себя. Он давал рабам землю, и они сеяли хлеб и снимали урожай. Эрлинг устанавливал размер выкупа, и многие рабы выкупали себя через полгода или год, а все, у кого было хоть сколько-нибудь удачи, выкупали себя через полтора года. На эти деньги Эрлинг покупал себе других рабов» (10).

Вместо выдуманной Пайпсом рискованной и накладной транспортировки в Византию пленных суздальцев, новгородцы просто могли назначить им выкуп и отработку. Ну или, на крайний случай продать их скандинавскому ярлу, такому как Эрлинг, который провернул бы всё ту же бизнес-схему.

Но в данном случае бизнес у новгородцев не задался. Пересказывая пересказ летописи Пайпс совершенно не понимает иронии новгородского летописца. Фраза «2 ногаты» на одном и том же листе Новгородской Первой летописи старшего извода (лист 37 Синодального списка) присутствует дважды в соседних статьях.

Сперва рассказывается о дешевизне суздальских пленников, покупаемых по 2 ногаты, и тут же идет запись: «Бысть дороговь в Новегороде: и купляху кадь ржи по 4 гривне, а хлеб по 2 ногате, а мед по 7 кун пуд. И сдумавше новгородьци показаша путь князю Роману, а сами послаша к Ондрееви по мир на всеи воле своеи» (11).

Другими словами, проиграв битву, Андрей Боголюбский ввел против Новгорода санкции, а именно попросту задушил не могший обеспечить себя хлебом Новгород блокадой. Костлявая рука голода заставил горделивую республику капитулировать.

И новгородский летописец поставив в параллель 2 ногаты за пленника и 2 ногаты за хлеб хотел не столько похвастаться дешевизной захваченных новгородцами суздальчан, сколько указать на дороговизну хлеба (хлеб по цене пленника) и на бесплодность новгородской победы.

Впрочем, от методов Пайпса вернемся к существу вопроса. В своей главной антивизантийской филиппике Пайпс вполне каноничен - он лишь повторяет то, что говорили до него начиная с Чаадаева. Антивизантийский миф русской истории может быть сформулирован в следующих тезисах.

1. Византия была упадочной, гниющей цивилизацией, цитаделью религиозного обскурантизма и морального растления, что и было подтверждено её падением в 1453 году, в то время как Запад продолжил свою историю.
2. Перед Русью стоял выбор между Восточным и Западным Христианством и русские, польстившись на блестки византизма, сделали неверный выбор.
3. Византия увела Русь со столбовой дороги европейской цивилизации, обрекла её на культурное и технологическое отставание, сотни лет технологической изоляции.
4. Византия препятствовала связям Руси с Европой, византийское влияние внедряло у русских идею рабства, преклонение перед самодержавной властью, мистическую отрешенность в противоположность западному трудолюбию.
5. Византийское наследие, в частности Православие - это гири, которые продолжают тянуть развитие России вниз и от них нужно как можно скорее освободиться.

В эту канву легко могут встроиться не только либералы. Легко в эту матрицу встраиваются, к примеру, неоязычники - была великая Русь Ведическая, чьи космические корабли бороздили просторы Мирового Океана, а пришли злобные христиане и уничтожили и Русь и всё её прошлое от которого только и осталось, что Велесова Книга.

В ту же матрицу встраиваются и радикальные нацдемы  - мол Русь была демократической, вечевой, торговой, городской, европейской, а инъекция византизма вместо римо-католицизма (который в итоге непременно дал бы протестантизм) сделала её самодержавной, деспотической, крепостнической, полуазиатской.

Сюда же, как рак с клешней, могут затесаться и сторонники того, чтобы Россия приняла ислам - мол соблазнился Владимир на крымскую винную лозу, принял веру от греков, и расцветал бы сейчас в стране Ар Рус шариат, а так получается полный харам.

Так или иначе, общая смысловая фигура, к которой сводится любой из множественных антивизантийских дискурсов, сводится к следующему: «У Руси были неплохие исторические перспективы, но встреча с Византией полностью её обесценила».

Есть, конечно, некоторый парадокс, в том, что на обесценивание Руси жалуются те, кто в другое время и в другом контексте жалуются на то, что Россия слишком большая, слишком опасная, слишком вооруженная, слишком купающаяся в нефтедолларах, Характеристика России как жалкой сплошь и рядом соседствуют с характеристикой России как опасной. А тут есть две большие разницы.

Можно, конечно, сказать, что опасной Россию делает, к примеру, наследие викингов. Но вот загвоздка. Наследниками викингов являются, к примеру, шведы, в ужасе искавшие средь своих ущелий Норны воды нашего коня корабельных сараев.

Датчане - отважные победители жирафа Мариуса. Исландцы, которые располагают стратегическим оружием, способным изменить геополитические расклады в северном полушарии - вулканом Эйяфьятлайокудль.

И только русы, как и тысячелетие назад, всё еще способны внезапным рейдом захватить Херсонес. Так, что если византизм создает некоторую особенность русских по сравнению с другими североевропейскими народами, то и данное отличие тоже создается им.

Поэтому давайте рассмотрим византизм, его сущность и его влияние на русскую историю попристальней. Может быть мы заметим что-то, что ни ученику иезуитов Чаадаеву, ни ученику иезуитов же Соловьеву, не говоря уж о Пайпсе, было попросту непонятно.

Библиография

1. Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма. Т. 1 М.: «Наука», 1991. с. 331
2. Хомяков А.С. Примечание к статье «Голос грека в защиту Византии» // Полное собрание сочинений Алексея Степановича Хомякова. Т. III. М., 1900. c. 366 [http://www.runivers.ru/lib/book3560/18633/]
3. Грановский Т.Н. Латинская империя // Собрание сочинений. М., 1900 сс.377-378. См. также: Бороздин И.Н. Т. Н. Грановский и вопросы истории Византии // Визанийский временник. Т. 11 (36). М.: Издательство АН СССР, 1956 сс. 271-278 [http://www.vremennik.biz/opus/BB/11/51598]
4. Пайпс, Ричард. Россия при старом порядке. М.: «Независимая газета», 1993. сс. 293-294 [http://lib.ru/HISTORY/PAJPS/oldrussia.txt]
5. Пайпс, Ричард. Россия… с. 65
6. Литаврин Г.Г. Византия, Болгария, Древняя Русь (IX- начало XII в.). СПб.: Алетейя, 2000. с.111 [http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4106155]
7. Франклин С., Шепард Д. Начало Руси. 750-1200. СПб., «Дмитрий Буланин», 2009. с. 508. О том же: «Весь XII век прошел под знаком наступления Руси на степняков. Половецкие кочевья были отброшены в конечном счете к Дону и Донцу на Левобережье и к Дунаю на Правобережье. Наступательная политика Руси обезопасила днепровский речной путь от постоянных набегов половцев… Постоянный и прочный контроль киевских князей над днепровским водным путем подтверждается, таким образом, летописными известиями, а также существованием в Южном Поднепровье постоянных русских поселений» (Толочко. П.П. Киевская земля // Древнерусские княжества X-XIII вв. М.: «Наука», 1975 с. 16)
8. Ногата - русская счетно-денежная единица равная полновесному арабскому дирхему.
9. Дьяконов М.А. Очерки общественного и государственного строя Древней Руси. СПб.: «Наука», 2005 (первое изд.: Юрьев, 1907) с. 92 «Если принять во внимание, что в ту пору коза и овца ценились по 6 ногат, свинья в 10 ногат и кобыла в 60 ногат, то цена пленника в 2 ногаты должна была быть объяснена лишь крайнею нуждою поскорей сбыть чересчур обильный товар» (Там же).
10. Снорри Стурлусон. Круг земной. М., 1980. с. 177 [http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3544828]
11. Полное собрание русских летопией (Далее: ПСРЛ. Т.3). Новгородская первая летопись. с. 33 [http://www.lrc-lib.ru/rus_letopisi/Novgorod/gif_mm.php?file=33.gif]

(Продолжение следует)

Видео на канале YouTube "Авторы ЗдравствуйРоссия.Рф"

Интервью, доклады и выступления Е.С. Холмогорова